Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл, Лиза Мак-Каббин (2012)

– Вы сможете заниматься всем, чем захотите, а мы будем обеспечивать вашу безопасность, – сказал я. – Конечно, все намного сложнее, когда путешествие международное: нам нужно договариваться с иностранной полицией и местной секретной службой. Ваше расписание будет спланировано поминутно, так что, надеюсь, особых сюрпризов не будет. Куда бы вы ни пошли, мы проверим, кто будет сопровождать вас, где вы будете сидеть, как попадете на место и вернетесь домой. Мы всего лишь хотим дать вам возможность спокойно наслаждаться поездкой, чувствуя себя в безопасности, где бы вы ни находились.

Она скорчила недовольную гримасу и с досадой сказала:

– Как все строго! Когда я училась в Париже, у меня и в мыслях такого не было. Можно было гулять до трех ночи, а потом спать до полудня. Можно было спокойно посидеть в кафе на Рив Гош, а теперь приходится каждую минуту оглядываться, не подобрался ли сзади очередной фотограф. Что ж, эти беззаботные деньки давно минули.

Тоска в голосе миссис Кеннеди вновь напомнила мне, насколько сложно ей было выносить тяжкий груз постоянного общественного внимания. Ее можно было понять: кто угодно не выдержит, если вокруг все время будут толпиться зеваки с фотоаппаратами. В тот момент я дал себе обещание: я сделаю все, чтобы первая леди могла жить настолько нормальной жизнью, насколько я смогу ей таковую обеспечить. Чтобы добиться этого, все наши поездки следовало хранить в секрете. Конечно, будет непросто, но, если это поможет ей улыбаться чаще, оно того стоило.

Мы уже почти прибыли в поместье Футов. Тогда я еще не знал, смогу ли сопровождать миссис Кеннеди в поездках, но одно упоминание о Париже всколыхнуло во мне волну приятных воспоминаний. Всей душой я надеялся, что смогу поехать.

Пасха в 1961 году выпала на первые выходные апреля, и по такому поводу мы поехали в Палм-Бич. Вернувшись в Вашингтон, я наконец-то начал замечать признаки надвигающейся весны. Одна из самых снежных зим в истории столицы наконец-то подходила к концу.

Однажды утром, будучи в офисе секретной службы, я услышал звонок.

– Клинт слушает, – сказал я в трубку.

– Мистер Хилл, а вы умеете играть в теннис? – спросила миссис Кеннеди.

– К сожалению, я ни разу в жизни не пробовал, – ответил я. После паузы первая леди продолжила:

– Сегодня такая хорошая погода. Я так надеялась, что смогу постучать мячиком на корте…

– Что ж, если у вас есть лишняя ракетка, я с удовольствием попробую.

Хочу признаться, что всегда считал теннис очень легким видом спорта. Мне казалось, что это совсем не мужественная игра, развлечение для слабаков. В колледже я весьма неплохо играл в бейсбол, и мой счет по отбитым мячам был гораздо выше среднего. Помахать ракеткой на корте вместе с миссис Кеннеди будет несложно, подумал я. Погода действительно прекрасная, а игра вполне забавная.

– Прекрасно, мистер Хилл! – радостно воскликнула она. – Подходите к южному портику!

Через пару минут миссис Кеннеди уже ждала меня у южного портика с широкой улыбкой на лице и ракетками в руках. Одета она была очень легко: льняные брюки, рубашка с коротким рукавом и белые теннисные кроссовки.

– Мистер Хилл? Как же вы будете играть в этом костюме? – со смехом спросила она, завидев меня. Я никак не мог знать заранее, что придется играть в теннис, поэтому оделся на работу, как обычно: черный костюм, белая рубашка, галстук и туфли.

– Ничего страшного, миссис Кеннеди. Все нормально. Пойдемте.

– Как хотите, – пожала плечами первая леди и передала мне ракетку. – Будем надеяться, что фотографы в кустах сегодня не прячутся.

Мы вышли на теннисный корт. Она направилась на дальний конец поля, а я тем временем снял пиджак и кобуру, сложив их за пределами корта. Разметка на земле мне ничего толком не подсказала, так что я просто встал в середине самой дальней белой линии напротив миссис Кеннеди.

– Готовы? – крикнула она.

– Готов! – ответил я.