Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл, Лиза Мак-Каббин (2012)

НЕ ДЕЛАЙТЕ ТАК БОЛЬШЕ!

Статья утверждала, что матери всего мира были в ужасе от фотографии. «Водные лыжи опасны даже для взрослых, а ставить на них четырехлетнего ребенка – полное сумасшествие».

Я знал, как уверенно миссис Кеннеди стоит на лыжах и как хорошо плавает Кэролайн, поэтому не видел в этом никакой опасности. Так же как президент пытался передать дочери свою любовь к парусному спорту, ее мать пыталась показать девочке прелесть своего любимого занятия. Тем не менее у меня было ощущение, что вскоре после случившегося миссис Кеннеди получила строгий выговор от своего мужа телеграммой или по телефону. Кэролайн, по крайней мере, больше не высказывала желания кататься с мамой на лыжах.

У нас вошло в привычку приезжать в пляжный домик к десяти часам утра, немного плавать в море перед ланчем, а затем предаваться веселью на берегу или на лодке. Когда миссис Кеннеди находилась на пляже, за ней следил смотритель-итальянец со своей женой. Супруги средних лет обожали детей и были рады сделать все, что угодно, для своих знаменитых гостей.

Женщина каждый день готовила ланч, а смотритель передавал игрушки, полотенца и даже детей вверх и вниз по ступенькам.

Однажды, когда я стоял на причале, ко мне подошел смотритель, держа в руках большую миску.

– Бонжорно[16]! – сказал он с широкой улыбкой.

– Бонжорно! – поприветствовал я его в ответ.

На этом возможности нашего общения исчерпывались, поэтому я просто улыбнулся и стал ждать его дальнейших действий. Смотритель опустился на колени и уставился в воду. Резко выбросив правую руку вперед, вытащил ее обратно он с маленьким кальмаром в кулаке. Мама мия! Неужели он только что это сделал? Он быстро сунул голову кальмара в рот, откусил ее и выплюнул. Я не мог в это поверить! Никогда в своей жизни я не видел подобного. Обезглавленного кальмара он положил в миску, а сам повторил процедуру раз пять или шесть. Он поднял на меня взгляд, сказал что-то на итальянском, широко улыбаясь, взял миску и зашагал обратно по лестнице.

Вскоре до меня донесся волшебный аромат.

Я поднял голову и увидел сторожа, спускающегося со ступеней с тарелкой макарон в руках. Он вручил мне посудину с вилкой и большой ложкой и жестами объяснил, что мне стоит съесть это прямо сейчас. Домашние лингвини были пропитаны насыщенным соусом из чеснока с оливковым маслом и смешаны с щедрой порцией свежего мяса кальмаров. На вкус было до невозможности восхитительно. Одна лишь мысль о сладковатом ореховом вкусе свежевыловленных кальмаров в чесночном соусе до сих пор наполняет мой рот слюной.

Папарацци несколько умерили пыл после того, как миссис Кеннеди попозировала для них в купальнике, но полностью не исчезли. Мало того что их ужасно возмущало присутствие Бенно Грациани; ситуация еще больше усложнилась, когда прибыл человек по имени Джанни Аньелли.

Мы были на вилле, когда в залив Салерно вошла великолепная яхта. Двухмачтовый ялик длиной в двадцать семь метров с парящим спинакером скользил по воде, как прима-балерина, выходящая на сцену. Он был не похож на любой другой парусник, который я когда-либо видел. Грот, спинакер и бизань были темно-красного цвета, как хорошее кьянти, и, когда яхта проносилась по волнам, ее паруса выделялись на фоне синего моря как шелковые шарфы, парящие на ветру.

Вскоре я узнал, что это была «Аньета», принадлежащая председателю корпорации «Фиат» Джанни Аньелли. Аньелли и его жена Марелла вращались в тех же светских кругах, что и Кеннеди, и они знали друг друга уже несколько лет, но меня не предупреждали о том, что Аньелли должны были встретиться с миссис Кеннеди в Равелло. Первая леди сообщила мне о своих планах только тогда, когда яхта встала на якорь вдалеке от берега.

– Мои друзья Аньелли приехали сюда на своей яхте, и мы с Ли и Стасем взойдем на борт. Они пришлют маленькую лодку к причалу, чтобы нас отвезти.

– Хорошо, миссис Кеннеди, – ответил я. – Я предупрежу полицию.