Гаргантюа и Пантагрюэль - I - Рабле Франсуа (1938)

– Ничуть! Согласно истинной военной науке, никогда не следует доводить своих врагов до отчаяния, потому что необходимость увеличивает силы и мужество, которые уже ослаблены и истощены, и нет лучшего средства спасения для людей оцепеневших и истомленных, чем потеря всякой надежды на спасение. Сколько побед было вырвано побежденными из рук победителей, когда те, вопреки рассудку, стремились к полному уничтожению и совершенному избиению неприятеля, не желая оставить ни одного, кто мог бы сообщить об этом! Нет, всегда оставляйте неприятелю все ворота и дороги открытыми, и скорее постройте для них серебряный мост, чтобы отправить их.

– Правда, – сказал Гимнаст. – Но ведь у них монах!

– Монах, – сказал Гаргантюа, – у них? Честное слово, им же хуже! Но, чтобы быть готовыми ко всяким случайностям, не будем пока отступать. Подождем здесь в тишине, потому что я думаю, что достаточно узнал характер наших врагов. Они руководятся случаем, а не разумом.

Пока они ждали так под орешником, монах продолжал преследование, поражая без всякой пощады всех, кого встречал, пока не встретил всадника, который вез на крупе коня одного из несчастных паломников, и когда он хотел поразить его, паломник закричал:

– О, господин приор, друг мой, господин приор, спасите меня, прошу вас!

Услышав эти слова, враги обернулись и, заметив, что тут был только монах, который так скандалил, стали колотить его, как деревянного осла, – однако он ничего не чувствовал, даже когда они били его по рясе: такая у него была твердая кожа.

Поручив его стеречь двум стражам и повернув лошадей, они никого заметили впереди себя, из чего заключили, что Гаргантюа со своим отрядом бежал. Тогда они бросились во весь опор к долине Нуарет, чтобы догнать его, и оставили монаха одного с двумя стражами. Гаргантюа услышал шум и ржанье лошадей и сказал своим:

– Товарищи, я слышу топот врагов и уже вижу некоторых из них, которые идут на нас толпою. Сомкнем свои ряды в боевой порядок на дороге: таким образом мы сможем встретить их к нашей чести и их погибели.

ГЛАВА XLIV. Как монах отделался от своих сторожей, и как был разбит отряд Пикрошоля

Монах, видя, как они уехали в беспорядке, вывел заключение, что они нападут на Гаргантюа и его людей, и был страшно огорчен, что не может им помочь. Потом по поведению своих сторожей он увидел, что они охотно поскакали бы за отрядом, чтобы поживиться чем-нибудь, так как все время посматривали на долину, в которую спускался отряд.

– Эти люди очень плохо обучены военному делу, потому что не потребовали от меня обещания не бежать и не отобрали у меня моего меча, – рассуждал он.

После того он внезапно выхватил свой меч и ударил стража, что держал его справа, полностью перерезав ему гортанную вену и сонную артерию на шее, вместе с язычком, вплоть до желез, и, повторив удар, вскрыл ему спинной мозг между вторым и третьим позвонками: страж упал мертвым. А монах, повернув свою лошадь налево, наехал на другого, который, видя, что его товарищ мертв, и монах приближается к нему, закричал во весь голос:

– Господин приор, я сдаюсь! Господин приор, добрый мой друг, господин приор!

А монах тоже кричал:

– Господин постериор, мой друг, господин постериор[124], вы получите по вашему заду.

– О! – сказал страж, – господин приор, дорогой господин приор, дай вам бог быть аббатом!

– Клянусь рясой, – сказал монах, – что я ношу, я здесь же вас сделаю кардиналом. Что же, вы хотели подкупить духовное лицо? Сейчас вы получите красную шапку из моих рук.

Страж кричал:

– Господин приор, господин приор, господин будущий аббат, господин кардинал, господин всё! Ах! Ох! Эх! Нет, господин приор, мой добрый господинчик приор, я сдаюсь вам, сдаюсь!

– А я тебя сдаю, – сказал монах, – всем чертям.