Жена напоказ - Счастная Елена

От длительной прогулки остатки пекущих ощущений в теле наконец, растворились, оставив только лёгкий шлейф, словно бы ожог. Надо же! А впервый раз, когда Ренельд соприкоснулся с аурой вдовушки, всё выглядело гораздо приятнее. То ли состояние её ауры с того дня изменилось, то ли поток оказался слишком сильным. Но сейчас это больше походило не на опьянение, а на похмелье. Причём похмелье довольно жестокое. Словно после бочки дешёвого креплёного вина, что подают в окраинных тавернах.

Но наконец сумасшедший день закончился — и с рассветом Ренельд отправился обратно в Марбр. Королевский заклинатель обещал предоставить исследования тех знаков, что сумела увидеть Мариэтта на двери своего погреба. Возможно, и Юго прислал что-то. Желательно обнадёживающее.

Едва переведя дух с дороги, Ренельд вошёл в приёмную своего кабинета — и Тибер тут же подскочил с места.

— Вам письмо, ваша светлость, — бодро выдал он.

«Радуйся, что наша светлость не светится на самом деле, — по привычке забыв, что тот его не слышит, проворчал Лабьет. — Была такая опасность».

Ренельд проводил напарника хмурым взглядом, принимая из рук помощника большой конверт. Подписан тот был неразборчивыми, но знакомыми закорючками Юго — это хорошо. Хоть какие-то новости.

Ренельд вскрыл конверт ещё по дороге к столу, вынул бумаги и прочёл, быстро перебирая листы со схемами, формулами, выводы из которых не предвещали ничего радостного. Большей частью, конечно, для самой Леоноры. Да и вообще любому чтецу видеть и ощущать разрушенную магию всегда печально.

«…Таким образом, Рен, боюсь, что аура мадемуазель де Берг не подлежит восстановлению, — было написано в небольшом неофициальном послании от Юго, что он приложил к документам. — При личной встрече я порекомендую ей некоторые регенерирующие эликсиры и курс магического воздействия. Но только для того, чтобы её перестали мучить слабость и головные боли. То, что осталось от её ауры, затянется, придёт в какое-то упорядоченное состояние ровно так, чтобы не доставлять ей неудобств в дальнейшей жизни. Но продолжить обучение в Санктуре она не сможет. А так же не сможет рассчитывать на устройство жизни в магической сфере или на замужество с магом».

— Тибер! — позвал Ренельд помощника, склонившись к диску передающего звук войта на столе.

— Да, ваша светлость! — откликнулся тот с лёгкими повизгивающими помехами.

— Составь извещение для мадемуазель Леоноры де Берг. Об аудиенции со мной. Отправь в гостиницу «Коломб Волант» немедленно.

«Хочешь преподнести неприятную новость лично? — Лабьет перестал созерцать двор Марбра и спустил передние лапы с выступа под окном на пол. — Заодно заберёшь все надежды на то, что вы будете вместе».

— Эти надежды и так были малы.

«Но ты отчего-то за них цеплялся».

— Я не цеплялся, а рассматривал первый доступный вариант. Он был бы гораздо лучше, чем опасность быть запечённым аурой мадам д’Амран, как гусь в печи.

«Здесь что-то не так, Рен, — настоял шинакорн. — Что-то не так стало после второго нападения на неё. Я не хочу, чтобы ты считал, будто мадам Конфетка может тебя убить».

— Но она может, — тот посмотрел на него искоса. — И не делай вид, что ты этого не понимаешь. Конечно, не всё однозначно. И стоит проверить ещё раз. Но я должен над этим хотя бы подумать. Потому что будет пахнуть моей палёной шкурой. Если что.

— Ваша светлость! — внезапно раздалось из войта. Ренельд едва сдержал желание прихлопнуть визгливый диск ладонью. — Я едва не забыл! Его величество ещё вчера передал пожелание, чтобы вы зашли к нему, как только вернётесь. У него какие-то важные вести. И он срочно хочет их с вами обсудить.

— Я понял. Спасибо.

Войт недовольно шикнул, прежде чем отключиться. Магам-артефакторам, кто его разрабатывал, ещё стоило бы покорпеть над совершенством своего устройства. А то порой от него только раздражение.

Что ж, раз его величество просит, надо покончить с этим поскорей.