Жена напоказ - Счастная Елена

Мариэтта покосилась на пса, будто вдруг заподозрила, что его мысли относительно неё носят слегка кровожадный характер. Пусть даже и в хорошем смысле. Она замолчала, ещё старательнее прикрываясь одеялом. Как успел заметить Ренельд, на ней сейчас была лишь лёгкая хлопковая сорочка. В таком виде можно появляться только перед доктором. Но, с другой стороны, дознаватель — почти доктор, верно?

— Что вы предприняли, когда поняли, что попали в ловушку? — Ренельд опёрся плечом на витую колонну балдахина.

Месье Лимиер успел на ходу доложить ему о страшном погроме в том самом погребе, а также рискнул предположить, что устроила его как раз хрупкая на вид вдовушка.

— Я… — взгляд Мариэтты метнулся в сторону, но она быстро вернула себе чуть отрешённое выражение лица. — Я попыталась освободиться, конечно. Но, кажется, только потратила больше сил.

— И как вы сейчас себя чувствуете? — Пока Ренельд говорил, Лабьет подбирался к графине всё ближе, жадно втягивая воздух блестящим чёрным носом.

Он припадал на лапах, дёргал ушами — в общем, выражал глубочайшую заинтересованность тем, что чувствует.

— Вполне сносно, ваша светлость, — Мари окончательно совладала с собой и чуть приподняла подбородок. В тени ресниц её глаза снова стали медовыми. — Если это всё, я хотела бы отдохнуть.

— Нет, это не всё, уж простите. Будьте добры ответить на все вопросы, что я пожелаю вам задать. Дело очень серьёзное. И раз уж вы сносно себя чувствуете, прошу вас немного потерпеть моё присутствие. Я могу принести вам воды. Или позвать прислугу?

Но Мариэтта отчего-то лишь сильнее разозлилась.

— Вы спрашиваете так, словно я виновата! Да! Принесите мне воды, будьте так несказанно добры не уморить меня до смерти.

Пришлось выполнять: раз уж предложил. Вдовушка выхватила стакан из руки так, что чуть не расплескала воду.

— Я только пытаюсь разобраться. То, что случилось с вами, за последнюю неделю произошло ещё с двумя магами. И, заметьте, о том, в чём вы и правда виноваты, я пока ещё не спрашивал! — Ренельд отошёл снова и опёрся ладонью на резное изножье её роскошной постели.

Так лучше: хоть на небольшом расстоянии от неё. Но вот тёмная аура продолжала бороться с чем-то чужеродным, не желая принимать это и поддаваться. Такие ощущения вполне могут быть связаны с раздражающим действием замешанного на светлой магии зелья с эффектом подчинения. И усиливалось оно поблизости от той, что всё это и сотворила. Это же вполне логично объясняло долгий провал в памяти в день бала сразу после того, как снадобье попало в кровь Ренельда.

— Только не начинайте! Я не знаю, что вам там померещилось, — снова возмутилась графиня.

— Вы намеревались кого-то опоить. Зачарованный флакон, который вы попытались уничтожить, шепнул мне об этом на ушко.

И зельеце-то ядрёное! Прошло уже почти три дня, а оно и не думает ослабевать. Но какой же надо быть наивной, чтобы отважиться подлить его королевскому дознавателю! Потому-то Ренельд склонен был решить, что предназначалось волшебное снадобье не ему.

— Флакон разбит, а сказать вы мне можете что угодно. Кто подтвердит? — Мариэтта пожала плечами.

«Рен, она напрашивается, — предупредил Лабьет. — Небольшой кусь. Можно?»

— Прекрати. Скажи лучше, что с её аурой.

«Её аура недавно была в очень активной фазе. Очень. Активной. Сейчас ослабевает. Я не чувствую никакого искажения или ущерба. Или Конфетка быстро отбилась, или её аура настолько сильная, что похищенное — просто капля в море. Я никогда такого не встречал, Рен».

— Не держите меня за идиота, — сразу ответил Ренельд графинюшке, приняв сказанное шинакорном к сведению. К этому вопросу он вернётся чуть позже.