Мабиногион - Эрлихман В. (1995)

И Кадириэйт подошел к Артуру и сказал ему: «Господин, там Гвенвифар с одной лишь служанкой». – «Отошли Гильду, сына Кау, и всех ученых мужей ко двору вместе с Гвенвифар»,[384] – велел Артур. Так и было сделано. После этого все сошлись и заспорили, кому достанется голова оленя, ибо каждый хотел преподнести ее своей даме сердца. И все рыцари и охотники перессорились из-за этой головы, пока добрались до двора.

Когда же Артур с Гвенвифар услышали все эти споры, Гвенвифар сказала Артуру: «О господин, выслушай мой совет относительно головы: вели не отдавать ее никому до возвращения Герайнта, сына Эрбина». И она рассказала Артуру о том, что случилось. «Да будет так», – сказал Артур. Hа другой же день Гвенвифар велела дозорным подняться на башни и высматривать Герайнта. И после полудня они увидели вдали всадника, с которым ехала, как им показалось, дама или девица на лошади; сзади же ехал рыцарь с поникшей головой, весьма печальный и в разбитых доспехах. Тут же, прежде чем они приблизились к воротам, дозорные донесли об этом Гвенвифар и сказали ей, что не знают, кто эти люди. «Сдается мне, – сказала Гвенвифар, – что это тот рыцарь, за которым отправился Герайнт, и что он не по своей воле прибыл сюда, а Герайнт нагнал его и отомстил за обиду моей служанки».

И вот к Гвенвифар явился привратник. «Госпожа, – сказал он, – у ворот стоит рыцарь, и я никогда не видел более жалкого зрелища, нежели он. Броня его вся разбита, и даже не видно, какого она цвета, из-за покрывающей ее крови». – «Сказал ли он, как его имя?» – спросила она. «Он говорит, что его имя Эдирн, сын Нудда, но мне он не знаком».

Тогда Гвенвифар вышла к воротам, чтобы встретить его, и он вошел. И Гвенвифар стало жаль его, когда она увидела его горестное состояние. И, войдя, он приветствовал Гвенвифар. «Храни тебя Бог, рыцарь», – сказала она. «Госпожа, – сказал он ей, – тебе передает привет Герайнт, сын Эрбина, лучший и достойнейший из рыцарей». – «Видел ли ты его?» – спросила она. «Да, – ответил он, – и это плохо кончилось для меня, но не по его вине, а по моей собственной. Он послал меня просить твоего прощения за обиду, что мой карлик нанес твоей служанке. Свою же обиду он простил, решив, что уже отомстил мне тем, что победил и отправил сюда, к тебе, госпожа». – «Скажи, рыцарь, где же он победил тебя?» – «Там, где мы сражались за сокола; в городе, что зовется ныне Кардифф.[385] У него не было спутников, кроме трех оборванцев; и это были седой старик, старуха и весьма миловидная девица в ветхом платье. Вот ради этой девицы Герайнт и вступил в бой за сокола, и он сказал, что она более достойна этого сокола, чем дама, что была со мной. Потому мы и стали сражаться, и, как ты видишь, госпожа, он меня одолел». – «О рыцарь, – спросила она, – когда же Герайнт будет здесь?» – «Я думаю, госпожа, что он завтра же прибудет сюда вместе с той девицей».