Мабиногион - Эрлихман В. (1995)

И однажды Хейлинн, сын Гвинна Хена, сказал: «Позор мне,[99] если я не открою дверь и не узнаю, правда ли то, что о ней сказано». Он открыл дверь и увидел за ней Корнуолл и Абер-Хенвелен. И когда он открыл дверь, они разом вспомнили все зло, что с ними приключилось, и всех друзей и соратников, которых они потеряли, и все свои приключения, а главное – просьбу их господина. И с того часа они не знали отдыха, пока не добрались с головой до Лондона. И они похоронили голову на Белом Холме; и это было одно из Трех счастливых погребений этого острова и причина Трех злосчастных выкапываний, ибо никакая опасность не приходила на остров с моря, пока голова не была выкопана.[100]

И на этом заканчивается рассказ о тех, кто вернулся из Ирландии. В Ирландии же не осталось в живых никого, кроме пяти беременных женщин в отдаленной пещере. У этих пяти женщин родилось пять сыновей, и они выросли, и задумались о женах, и решили овладеть ими. И так каждый из них спал с матерью другого, и они владели страной, и заселили ее, и разделили между собою. С тех пор Ирландия делится на пять частей.[101] И они осмотрели место, где было сражение, и нашли там золото и серебро, и стали богатыми.[102]

И здесь заканчивается эта Ветвь Мабиноги, повествующая о горе Бранвен, что было третьим горчайшим горем этого острова,[103] и о Гостеприимстве Бендигейда Врана, когда люди из ста сорока областей и стран пришли в Ирландию, чтобы отомстить за зло, причиненное Бранвен, и о семилетнем пире в Харлехе, и пении птиц Рианнон, и о Гостеприимстве Головы в течение четырех по двадцати лет.

Манавидан, сын Ллира[104]

Это – третья Ветвь Мабиноги.

Когда те семеро, о которых мы рассказывали, похоронили голову Бендигейда Врана на Белом Холме в Лондоне, Манавидан, их вождь, оглядел своих спутников и глубоко вздохнул, и горе овладело им. «О Боже всемогущий, горе мне, – сказал он, – ибо нет никого, кто приютил бы меня хоть на одну ночь». – «Господин, – сказал Придери, – пусть это не тяготит тебя. Твой кузен стал владыкой Острова Могущества, и хотя он добился этого не по праву, не к лицу тебе затевать с ним раздор из-за земли. Ведь ты – один из Трех благородных правителей».[105] – «Хотя он и мой кузен, – ответил Манавидан, – я не рад видеть его на месте моего брата Бендигейда Врана и не могу быть счастлив под одной крышей с ним». – «Нужен ли тебе мой совет?» – спросил его Придери. «Да, мне сейчас нужен совет, – ответил Манавидан, – что ты хочешь предложить?» – «Семь частей Дифеда достались мне, – сказал Придери, – и там сей – час моя мать, Рианнон. Я отдам тебе ее и с нею власть над всем Дифедом[106] И хоть не будет у тебя иных владений, кроме этих семи частей, это лучше, чем ничего. Моя жена – Кикфа, дочь Гвинна Глеу, и хотя королевство считается моим, я хочу, чтобы им владели ты и Рианнон. И если тебе нужны владения, то земли Дифеда – не худшие из них». – «Я и не желаю лучших, – сказал Манавидан, – и да воздается тебе добром за твою дружбу». – «Все, что я могу дать тебе, будет твоим, если пожелаешь», – сказал Придери. «Я принимаю твой совет, друг, – сказал Манавидан, – и отправлюсь с тобой, чтобы увидеть Рианнон и ее владения». – «Ты правильно сделаешь, – сказал Приде – ри, – я уверен, что ты никогда не видел более разумной женщины. К тому же в расцвете лет никто не мог сравниться с нею, и даже сейчас ты не разочаруешься, увидев ее».

Они немедленно отправились в путь и наконец прибыли в Дифед. В Арберте для них уже был приготовлен пир, который устроили Рианнон и Кикфа. И Манавидан с Рианнон сели и завели беседу, и она показала свой ум и рассудительность так, что он подумал, что никогда не встречал женщины, подобной ей.