– Пожалуйста, доверься мне и не задавай больше вопросов. Я все тебе объясню в театре.

– Погляди, – шепнула Уитни, схватив за руку мужа, – вот она! Только не поворачивай голову, а то она заметит, что на нее смотрят.

Он не повернул головы, но вместо того чтобы посмотреть в указанном направлении, покосился на Уитни:

– Сделай одолжение, хотя бы намекни, о ком речь?

И поскольку от реакции Клейтона зависел дальнейший ход событий, Уитни с замиранием сердца призналась:

– О Шеридан Бромлей. Я не хотела говорить тебе об этом раньше, не знала, будет ли она сегодня в театре и сможешь ли прийти ты.

Заметив, как посуровело лицо мужа, Уитни с мольбой посмотрела своими зелеными глазами в его холодные серые.

– Пожалуйста, Клейтон, не осуждай ее, не имея на то достаточных оснований. Ведь нам даже не удалось с ней поговорить.

– Потому что она сбежала, как заметающая следы маленькая сучка. Мы давно знаем, что она любит оперу, но это дела не меняет.

– Любовь к Стивену мешает тебе трезво мыслить.

Видя, что эти аргументы не возымели действия, Уитни сказала мягко, но очень решительно:

– Она бывает здесь не ради спектакля, даже не смотрит на сцену – только на Стивена и постоянно сидит в рядах позади его ложи, чтобы он случайно ее не заметил. Пожалуйста, дорогой, взгляни сам.

После долгих колебаний он наконец сдался и скосил глаза вправо.

– Она в скромной темно-голубой шляпке с голубой лентой, – подсказала Уитни, – и темно-голубом платье с белым воротничком.

Уитни заметила, что лицо Клейтона стало каменным, когда он на миг задержал взгляд на Шеридан, после чего снова стал смотреть на сцену, не отвлекаясь, пока не подняли занавес. Уитни огорчилась, но не сдалась, незаметно наблюдая за мужем. Наконец он чуть-чуть повернул голову, а глаза скосил вправо, насколько возможно. Моля Бога о том, чтобы Шеридан Бромлей каждый четверг бывала в театре хотя бы в ближайшие недели, Уитни слегка наклонилась, из-за плеча Клейтона посмотрела в партер и с облегчением улыбнулась.

Последующие два часа Уитни переводила взгляд с мужа на Шерри и старалась не шевелиться, чтобы не спугнуть Клейтона. К концу спектакля у нее разболелись глаза, но в душе она ликовала: Клейтон то и дело поглядывал на Шеридан, однако заговорила она с мужем на эту тему лишь через два дня, когда поняла, что он немного смягчил свое отношение к девушке.

Глава 46

– Помнишь наше последнее посещение оперы? – осторожно заговорила Уитни, когда лакей после завтрака убрал со стола.

– Ты, пожалуй, права, актеры на высоте, – с непроницаемым видом откликнулся Клейтон. – Тенор, который…

– Прости, но ты не смотрел на сцену, – бесцеремонно перебила его Уитни.

– Совершенно верно. – Он усмехнулся. – Я наблюдал, как ты следишь за мной.

– Клейтон, сейчас не до шуток. Это очень важно.

Его брови взлетели вверх, и он весь обратился в слух, но по-прежнему улыбался, не решаясь начать этот деликатный разговор.

– Надо бы как-то свести Стивена с Шеридан. Виктория тоже считает, что им необходимо объясниться.

Каково же было удивление Уитни, когда Клейтон не стал с ней спорить, а как ни в чем не бывало сказал:

– Признаюсь, я уже думал об этом. И обсудил этот вопрос со Стивеном вчера вечером, когда встретил его в Стрэтморе.

– Что же ты молчал? Чем закончился ваш разговор?

– Ничем. Только я упомянул о Шеридан Бромлей, сказал, что она наверняка бывает в опере ради него, как он встал и ушел.

– И это все?

– Если честно, не все. Он заявил, что лишь из уважения к матери не станет колотить меня, но если я еще хоть раз произнесу при нем имя Шеридан Бромлей, мне несдобровать.

– Так и сказал?

– Не совсем так, – с иронией ответил Клейтон. – Короче и красочнее.

– Ладно, мне-то он не станет угрожать. Придется действовать самой.