Академия проклятий. Книга 3 - Звездная Елена

— Риш, собери старый круг, мне нужна эта ведьма, территориально смотри не только Приграничье, но и столицу империи. Василена, постарайся найти ведьм, которые практиковали бы и магию.

— Это невозможно, магистр, — мягко возразила она.

— Я сказал «постарайся», как минимум мне нужен список сильнейших первых ведьм живущих двести пятьдесят-триста лет назад. Ну и заодно можешь посмотреть тринадцатых. Срок до завтра. На этом все. Риш, проводи.

Василена как раз встала, но после этих слов вновь села на стул, в некотором изумлении глядя на Эллохара.

Благодать была удивлена не меньше, но не сказала ничего.

Магистр же вновь замотал меня в свой плащ и повел вниз.

Едва мы покинули Ведическую Школу, уже знакомый ковер вновь расстелился через весь двор. И я все же спросила у ведьмы, которая в этот момент почему-то отчаянно переглядывалась с братом:

— Простите, но что означают эти символы?

Благодать подошла ко мне, не отрывая взгляда от схематического орнамента, и задумчиво ответила:

— Видите ли, леди Риате…

— Госпожа, — поправила я.

— Госпожа Риате, — Благодать странно усмехнулась, — мы, ведьмы, магических сил практически не имеем, зато магических вещей в избытке. Это один из старейших оберегов школы, ему около пятисот лет, и насколько я помню, в нем сплетение трех магий — эльфийской, человеческой и… кажется, морские ведьмы так же постарались. Ступивший на оберег со злыми намерениями сгорает мгновенно, а идущий по нему не виден непосвященным.

Я вспомнила поведение ведьмочек и поняла, что нас они действительно не видели. А затем еще раз вгляделась в изображения, заучив и запомнив их — для адептов академии проклятия вполне привычная практика.

— Можете рассмотреть ближе, — неожиданно расщедрилась ведьма.

Отказываться я не стала, но и спуститься по скользким ступеням не дал Эллохар, молча доведя меня до начала ковра, и вновь поднявшись наверх к сестре. О чем они разговаривали, я не слушала, да и не прислушивалась, меня сейчас совершенно другое интересовало, и в первую очередь рисунок на ковре. Но стоило, опустившись на колени, отстегнуть увеличивающий кристалл с браслета, как суть плетения затмила все! Рисунок оказался жалкой пародией на узорчатое плетение самого ковра! Именно искривленные нити странного неизвестного мне волокна были силой этого оберега, а не рисунок. Я не могла даже предположить какой ткацкий станок был способен выткать нечто подобное, да и как! Но каждая нить была искривлена, изломана, изогнута в повторяющиеся символы!

— Риате, ты бы поднялась, не лето на дворе, — донеслось сверху, Я махнула рукой, чтобы меня не трогали, и поползла по ковру, пытаясь понять, есть ли какой-то смысл в частоте повторов схемы заклинаний. Частота была! Восемьдесят пять раз порядок следования шел прежний, с восемьдесят пятого по сто пятый он менялся. И все повторялось вновь. И я была так погружена в исследование, что вспомнила о том, где нахожусь, лишь услышав:

— Она странная.

— Последний раз вот таким вот ползающим и отрешенным от мира сего я видел только Тьера, — отозвался магистр.

Я хотела пояснить, что здесь нечто удивительное, но тут услышала от Благодати:

— Ты понимаешь, что Тьер тебе горло перегрызет если что?

— Риш, а с чего ты решила…

— Да ни с чего, Рэн, но так решила не я одна, и если в своих предположениях я еще могу сомневаться, то маленький народ не ошибается, Рэн.

— Ведьмы, в каждом встречном булыжнике выискиваете сердечную мышцу, — насмешливо ответил Эллохар.

— А вы ее вырезаете, — парировала Благодать.

— Имеешь что-то против? — весело поинтересовался магистр. — Риш, бросай неблагодарное дело с попыткой учить старшего брата жизненным ценностям и иди свои ценности проверь на наличие.

Сопьется ведь, Риш. Такого вампира угробишь.

— Ррррррэн! — прошипела ведьма.

Тут я посчитала возможным вмешаться и попросила: