Аманда - Хупер Кей (1999)

Она резко перебила его. Теперь ее слова дышали сарказмом:

— Здесь меня окружают в основном родственники, лето становится слишком… знойным, ночи такие длинные и жаркие. Что остается делать девушке? Конечно, я бы могла дождаться возвращения Виктора, поскольку он уже проявил ко мне интерес. Но мне что-то не хочется потворствовать его самолюбованию. И потом, мужчины, считающие себя величайшими любовниками в мире, на самом деле, как правило, таковыми не оказываются.

Уокер чувствовал, как внутри поднимается что-то темное, огромное и неуправляемое. Понимает ли она, какие силы могут вырваться наружу в эту ночь?

— То есть вы хотите сказать, что это была бы пустая трата времени.

— Если не хуже. Мне почему-то кажется, что в постели он склонен проявлять некоторые… отвратительные привычки. Поэтому я, пожалуй, не стану с ним связываться.

— И значит, остаюсь только я.

Она улыбнулась:

— Ну естественно. Так что давайте закончим эту маленькую сценку и опустим занавес по всем правилам.

Уокер внезапно понял, что ему все-таки удалось пробить броню ее спокойствия. Она разъярена до крайности, оскорблена, возможно, он даже причинил ей настоящую боль. Вот и широкая улыбка выглядит фальшивой, и голос, произносящий издевательские слова, дрожит, и сама она вся трясется как в лихорадке.

Прежде чем он успел что-либо сказать, она продолжила, все тем же издевательским тоном:

— Пожалуй, я облегчу вам задачу. Скажу, что, поскольку вы единственный интересный и доступный жеребец на всю округу, я и пришла сюда сегодня ночью, чтобы вы уложили меня в постель. А пока я терпеливо этого жду, вы сможете вдоволь натешиться, смешав меня с грязью, высказать все свое презрение, сказать мне, какая я паршивая шлюха. Если же этого вам покажется недостаточно, чтобы ощутить сладкое чувство превосходства, можете добавить несколько оскорблений по поводу моей внешности. Например, сказать, что, на ваш взгляд, я вовсе не привлекательна и не желанна.

— Аманда…

— Ну же, Уокер. Ведь только этому вас и научили — уничтожать противника любыми способами. Не этим ли вы все время занимаетесь? Поскольку не можете контролировать ситуацию никаким другим способом, нападаете, унижаете меня, втаптываете в грязь. Ну ничего, это послужит мне хорошим уроком. И уж больше я сюда не приду, в надежде что меня положат в постель, какими бы жаркими и долгими ни казались мне ваши ночи.

Она резко отвернулась.

— Подождите, Аманда.

Он схватил ее за руку. Она замерла, яростно сверкнув в темноте глазами:

— Идите вы к черту!

Она вырвала руку и помчалась вниз по ступеням. Уокер колебался лишь одно мгновение. Пробормотав проклятие, побежал за ней. Он нагнал ее у большого дуба. Едва сознавая, что делает, снова схватил ее руку. На этот раз Аманда издала какой-то дикий звериный крик и попыталась вцепиться другой рукой ему в лицо. Он перехватил ее руку, прежде чем она успела это сделать.

— Простите меня, Аманда.

Рука ее казалась такой маленькой и хрупкой в его ладони. Внезапно Уокера потрясло сознание того, как беззащитна она в руках любого мужчины.

— Простите меня. Я сожалею…

— Нет, вы не сожалеете ни о чем. И я тоже. Слава Богу, теперь все точки расставлены. Я давно знала, что вы считаете меня лгуньей. Теперь мне ясно, то вы вообще обо мне думаете.

— Я действительно хочу вас.

Руки его скользнули вверх. Он легонько потряс ее за плечи, чувствуя, как разбивается вдребезги вся его хваленая способность владеть собой, и он не в силах ничего с этим поделать. Между ними больше не существовало никаких барьеров, они их безжалостно разрушили, и сейчас осталась только правда, ничего больше. Та самая правда.

— Вы правы, и мы оба это знаем. Правы в том, что для меня не имеет никакого значения, кто вы такая.

Она оттолкнула его.

— Пустите меня.