Изоморф. Дилогия - Лисина Александра

Когда в кабинете нииса снова хлопнула дверь, я уже был на крыше соседнего дома и довольно быстро удалялся от злополучной улицы, на которой внезапно стало многолюдно. Ниис – человек тревожный, работа у него нервная, профессиональное выгорание небось на подходе. А у тех, кто сегодня пролопоушил стрелка в соседнем доме, настроение тем более сейчас испортится, а то и выгорит нахрен вместе с мозгами и душами. Зачем им глаза лишний раз мозолить? Вдруг они сослепу меня за сообщника примут? Бегать начнут, кричать, руками размахивать? А то и палить во всякие разные места без разбору?

Меня, правда, до крайности интересовал вопрос, почему я не увидел нападавшего сумеречным зрением, если уж он смог помереть, а, следовательно, был изначально живым. Но в данный момент я посчитал неуместным задавать ниису вопросы. Сейчас там ужасная шумиха поднимется, к утру народу будет тем более не протолкнуться. Неровен час, еще каратели заглянут на огонек…

Так что ну его. Одному спокойнее. А насчет того мужика в черном костюме я у Макса потом спрошу. Может, он чего дельного подскажет?

Глава 23

Дня три после этого я добросовестно просидел дома, по большей части занимаясь всякой чепухой, болтая с Максом и время от времени воспитывая Пакость.

Насчет того мужика дом подтвердил, что да, есть такие артефакты, которые помогают спрятаться и от простой магии, и от магии карателей. Поскольку поисковые заклинания в чем-то были сродни моему умению видеть сумеречный мир, то, наверное, этим и объяснялось то, что убивца я вовремя не заметил. С этим самым артефактом он становился невидимым, как нурра. Которая, кстати, за эти дни реально изменилась к лучшему.

Начать с того, что больше я поутру не брел по дорожке из разбросанных по коврам бриллиантов, которые то и дело норовили проткнуть мне ногу. Теперь Пакость не кидала их где попало, не ссыпала в волосы, а складывала аккуратной горкой на тумбочке. Или на столе в гостиной. Но непременно так, чтобы я увидел, какая она полезная, и по возможности похвалил.

Я хвалил. Иногда, правда, с трудом и сквозь зубы, заодно отодвигая бесценные дары подальше от тарелок. Но Пакости этого было мало, и она с какого-то ляда все время норовила подсунуть свои… кхм… бриллианты так, словно ей было крайне важно, чтобы я их съел.

Оно может, конечно, и полезно для здоровья, но врожденную брезгливость я перебороть не смог, поэтому или делал вид, что не замечаю старательно уложенных камушков, или же вежливо отказывался.

Пакость после этого страшно огорчалась. Уходила вся поникшая и печальная до невозможности. Потом возвращалась, подбрасывая бриллианты везде, где только можно. То помельче, то покрупнее, будто ища тот вес и размер, который меня устроит. Но поскольку дело было не в камнях, а в том способе, каким она их производила, то в конце концов я сжалился и стал их прятать в карман, чтобы маленькое чудовище не считало себя совсем уж бесполезным. Потом я незаметно передавал камни Максу, благо тот никогда не отказывался. Искренне порадовался отсутствию в доме новых разрушений. И в общем-то мы неплохо прожили эти три дня, во время которых даже улишши поддались всеобщему вирусу лени и тоже провалялись большую часть времени на диване.

Вечером третьего дня, когда обещанные ниисом сроки вышли, я все же заставил себя подняться и выбрался в город, уже предвкушая обещанную награду. Пакость, естественно, увязалась следом. Про улишшей тем более не говорю. Однако, когда мы прибыли по известному адресу, то оказалось, что в доме нииса больше никто не живет. Его кабинет был пуст. А на входной двери висел большой амбарный замок.

Вот те раз…

Обойдя дом по изнанке со всех сторон, я даже не поленился прогуляться в соседнее здание, где улишши не так давно укокошили незадачливого стрелка. Тела там уже не было. Оставшаяся после него кровь давно засохла. Однако в углу, у стены я, присмотревшись, все же заметил отпечаток звериной лапы.