Изоморф. Дилогия - Лисина Александра

Макс, как обычно, проворчал, что без моего разрешения она, мол, не притрагивается к его подаркам. Но когда проблема решилась, больше мой чуткий сон никто не нарушал. При том что я не раз и не два просыпался поутру с мирно сопящей нуррой под мышкой. И с удивлением отмечал, что после этого Пакость становилась не такой холодной, как обычно. А если ее подержать в ладонях и дать возможность как следует согреться, она и вовсе переставала походить на своенравную железку. Становилась благодушной, расслабленной и даже подставляла пузико почесать, как самая обычная кошка.

Тогда же я обнаружил, что мое чудище, оказывается, умеет мурчать.

Нет, серьезно. Когда ей чесали за ушком или гладили серебряное пузо, она самым настоящим образом мурлыкала! Я сперва даже засомневался – прислушался. Потом поскреб за ухом первого попавшегося улишша и снова навострил уши.

Фига с два. Мои суровые звери лишь довольно сопели, фырчали и жмурились, когда я решал их приласкать. Ну иногда соизволяли басовито рыкнуть, как настоящие мужики. А Пакость реально мурлыкала. Порой крутилась у меня на коленях и игралась, совершенно неожиданно проявив к этому делу интерес.

Я сперва озадачился. Но со временем все же признал, что с ней в доме стало как-то… уютнее, что ли? За прежние выходки ее даже Макс вскоре простил. Да и улишши относились к этой сопле с удивительным снисхождением.

Кстати, к началу очередного сухого сезона мои зверята еще немного подросли и теперь в холке доставали мне до середины бедра. Уже внушительные, тяжеленькие, увесистые богатыри, при виде которых можно было в панике разбегаться. Они раздались в плечах еще больше, стали гораздо мощнее, быстрее и опаснее, чем раньше. Этакая клыкасто-чешуйчатая банда, которая понимала меня с полуслова и примерно раз в неделю наводила ужас на обитателей городских подземелий.

Когда улишши принесли в подвал особенно крупную кляксу, я своими глазами убедился, что всякой гадости в канализации хватает. Но потом такие случаи стали повторяться. Добыча моих нуррят становилась раз от раза все крупнее. Сами они уходили на охоту все глубже, открыв для себя второй и даже третий уровни подземного лабиринта. Ну а Максу пришлось расширять питомник для мертвых душ, чтобы они нормально разместились.

– Смотрите там, осторожнее, – буркнул я, когда звери собрались на очередную охоту. – Не то нарветесь на местного подземного босса, а мне потом вас вызволять.

Улишши пренебрежительно пофыркали и умчались, а Ули прислал сразу несколько образов, заверив меня, что постоянно отслеживает ситуацию и в случае чего сразу же отзовет собратьев домой.

Я успокоился. Все-таки восемь улишшей – это серьезная сила. Совсем не то, что нурр-одиночка. Да и умные они. На рожон сами не полезут, а если что, и впрямь легко удерут.

Несколько месяцев после этого мы жили размеренной и спокойной жизнью. Тихонько грабили горожан. Аккуратно чистили местные катакомбы. Особо не наглели. Следов старались не оставлять. А время от времени наведывались в гости к ниису, у которого где-то раз в пару-тройку недель наклевывалось какое-нибудь заковыристое дельце.

В тот раз, после встречи в трактире, мои звери все-таки его выследили, поэтому теперь я навещал ночного короля совсем в другом районе города и в совершенно другом доме. В отличие от старого, в новом рабочем кабинете нииса имелся просторный чердак и чердачное окно, через которое заходить в его комнату стало намного удобнее.

Платил он тоже честно – фэйталом, как я и просил. Дела вел аккуратно, сроков не нарушал, да и по заказам всегда давал максимально полную информацию. Он, правда, никогда не спрашивал, зачем мне столько дорогущего металла, но любопытство в его глазах я подмечал частенько. И думаю, что ночной король сильно удивился бы, если б узнал, каким варварским способом я уничтожаю этот бесценный металл.