Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Ее первое творение. Ее милая девочка. Ее розочка, подлым образом отобранная. Украденная. Внутри девушка вибрировала от напряжения, как натянутая струна. Внешне же, спряталась за маской безразличия. Лишь рваное дыхание выдавало ее истинную реакцию на эту фразу. Плавно повернулась в сторону Виктора, ожидая продолжения.

— Проект не ушел в Казахстан, Лера. Я выкупил его у Турсунбаева.

— Как? — Голова кругом шла. — И он согласился?

— А что ему оставалось? Думаешь, после того как ты обрушила на его голову Ад, у него были варианты? Ни у кого не возникло сомнений, кто истинный владелец проекта. Так что, он, с радостью от него избавился. А теперь вся эта красота пылится в моих архивах, и ждет...

— У меня к ней особое отношение…и Вы это знаете. Видели. Но, нет. Простите.

— До чего упрямая девчонка! — Вспылил Терехов. — Ты представляешь, какие перспективы откроются для тебя в моей компании? Твоя «Роза» уникальна. Другой такой нет. Я планирую заработать на ней приличные деньги. И тебя не обижу, как создателя — озолотишься. Только, доведи ее до ума. Сама же сказала Турсунбаеву во время презентации, что там ошибки в расчетах. Оптимизируй. Проверь. Исправь.

— Я…

— Решила испоганить свою карьеру — вперед! Отговаривать не стану. Подпишем договор только на один проект, а дальше поступай, как знаешь. Захочешь остаться, и продолжить работу в этой отрасли — буду рад.

Сознание в клочья разрывало от противоречий.

— Пожалуй, мы поступим так. — Не дав толком поразмыслить, Виктор размашистым подчерком написал на листке бумаги свой номер телефона, и передал Лере. — Ты помогаешь мне со своей «Розой», а я подписываю с «ИнвестСтройТрест» договор о поставках, на любых условиях Германа. На любых! Имей в виду, сделка состоится только в случае твоего положительного ответа. Как примешь решение, звони. До того момента, переговоры можно считать замороженными. Спасибо, что уделили время.

Сдержанно попрощавшись с мужчинами, Терехов и совершенно сбитая с толку его поведением Смирнова, очень быстро покинули зал переговоров.

Повисшая тишина оглушала. Обволакивала, давила, стискивала в своих безжалостных объятиях. Обычный скрип отодвигаемого стула, казался грохотом. Размеренные мужские шаги — ударом молота по наковальне. Хотелось прижать руки к вискам и зажмуриться. Скрыться от целого мира. Такой возможности у нее, к сожалению, не было. Герман, оперевшись на стол своей пятой точкой, стоял совсем рядом, и разглядывал с высоты собственного роста, словно диковинное чудо. Лера вскинула голову, и едва не вскрикнула, от глубины эмоций, плескавшихся в его черных омутах. Нервно поерзала на стуле, не разрывая контакта. Дышала все тяжелее с каждой новой секундой.

Что ему нужно? Почему так смотрит?

— Что? — Рявкнула, не в силах более выносить столь тяжелый изучающий взгляд.

Ноль реакции. Лишь легкий оскал вместо улыбки. Ее, будто на распрямившейся пружине, вверх подбросило. Теперь, напротив стояла, угрожающе уперев руки в бока. Давыдов был холоден, сдержан, и это злило еще больше.

— Что тебя удивляет? — Закричала в сердцах, приземляя кулачек, на его стальную грудь. Даже не поморщился. Ничтожный удар. — Ты сказал однажды — учись! Учись так, чтобы я мог тобой гордиться! Вот я и училась, черт бы тебя подрал. Как проклятая! Лишь бы тебе за меня не было стыдно. За все бралась, расширяя свой кругозор.

— Тише, маленькая…

— Ну, так что, Давыдов? — Второй кулак последовал за первым. — Ты гордишься мной? А? Гордишься?

Его взгляд мгновенно почернел, а руки до боли стиснули талию. Опалив горячим дыханием ее висок, выдал коротко:

— Горжусь!

И пока Лера ошарашено переваривала информацию, мужчина усадил ее обратно, мягко надавив на плечи.

— А факт, что сам Терехов опустился до шантажа, чтобы заполучить тебя в свой штат, заставляет еще и уважать. Воспринимать, как равную.