Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

— Видишь ли, ее страх чреват твоей болью. — Продолжил тоном, от которого волосы на загривке зашевелились. Крохотный полушаг в их направлении. — Ее боль… концом твоей никчемной жизни.

Неизвестно, что именно возымело действие: угрожающий вид мужчины, или же откровенное безумие в шальном взгляде, только спустя мгновение хватка Кожаева на ее теле значительно ослабла.

От облегчения закружилась голова. Нет, страх не ушел. Да и паника все еще находилась на своем «законном месте», лишая полноценного сердцебиения. Но, в этом сумасшедшем коктейле, появилась и капелька надежды. Намек на спасение. Не важно, до какой степени взбешен сейчас Герман, и на что способен. Главное — находился рядом. Одним своим присутствием вселял в нее спокойствие и уверенность, укрывая собственной аурой, точно прочнейшим щитом.

— Громкие слова! — Раздался хриплый грудной смех — Марк напомнил о своем существовании. — Вся соль вопроса в том, достойна ли эта девка подобной жертвы?

Буквально сатанея от дерзости противника, Давыдов ринулся вперед, заставляя нутро Леры покрываться ледяной коркой страха.

Боже! Только не это…

Из болезненных и люто ненавистных объятий вырвалась пулей, преграждая путь Герману.

— Все хорошо, — дрожащим и срывающимся от волнения шепотом, пыталась утихомирить взбесившегося мужчину. — Не надо…прошу тебя.

Давыдов замер. А после, кривясь, как от зубной боли, заключил лицо Леры в горячую грубоватую ладонь. Сжал подбородок.

Господь милосердный! Будто к оголенным проводам прикоснулась!

Заворожено наблюдая за реакцией, очертил большим пальцем контур ее рта. Медленно. Властно. Порочно. Растягивая губы, и увлажняя собственную кожу девичьей слюной. Растирая по мягкой плоти широкой подушечкой.

Кровь, ударила в мозг, сметая все границы дозволенного. Лера уже ничего не понимала, теряясь в ощущениях, уплывая.

Где верх, а где низ? Где черное, а где белое?

Какая, к черту, разница?

Инстинкт сыграл с ней злую шутку — повинуясь порыву, медленно поцеловала тот самый палец, совершенно забывая, где находится. И зачем!

Герман утробно зарычал, явно довольный ее маленькой инициативой. А Валерия, вдруг, четко осознала произошедшее.

Демонстрация принадлежности. Ему! Самая настоящая. Вот, что это было!

— Ступай, мелкая, — мягко оттолкнул девушку с дороги, — принеси мне чего-нибудь выпить.

Нет. Вот уж, точно нет!

— Ты же, за рулем.

— Вызову такси.

Специально отсылает, чтобы не мешала «беседе» с Кожаевым. Специально!

Пришла очередь Леры вцепиться в его рубашку мертвой хваткой.

— Нет! Пожалуйста, нет! Нас же…снимут с тендера.

Казалось, сейчас он сотрет зубы в порошок — сильно они заскрежетали.

— Не испытывай мое терпение, — резанул по напряженным нервам, арктически холодным шипением. — Ступай!

Ослушаться на этот раз, духу не хватило. Полностью дезориентированная, потерянная, двинулась вперед, не разбирая дороги. Колени дрожали, а ноги ощущались ватными. Однако более пяти шагов сделать не успела. Заметив в толпе знакомый, до тошноты, силуэт, спешащий к Кожаеву на подмогу, застыла подобно статуе.

Мир померк. Мир кровоточил, обливаясь горючими слезами.

Нет. Нет! К встречи с ним, она точно не готова. Ни морально. Ни физически. Никак!

Леонид едва не прошел мимо. В последний момент, какая-то мистическая сила заставила его резко остановиться, и повернув голову влево, столкнулся с ней взглядом. Изумленным, и совершенно охр*невшим.

Бум! Бум! Бум!

От взревевшего пульса заложило уши. Казалось, черепная коробка, вот-вот взорвется от потока пробудившихся к жизни, болезненных воспоминаний.