Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

— Я тоже его не застал. — Устало выдохнул Давыдов. — Летучий, мать его, Голландец!

— Жаль…

— Последний вопрос!

Зажмурилась, ожидая очередного удара. Зря! Его не последовало.

Вместо этого, Герман принялся аккуратно…разминать ее ягодичные мышцы своими умелыми пальцами. При этом вел себя столь естественно и буднично, будто ничего странного и запретного в данный момент не происходило.

Подумаешь, ему ни в первой лапать чью-то задницу.

Но это же…ее пятая точка. Ее!

— Почему ты соврала Смирновой? Зачем придумала, что мы были женаты…и развелись?

Боже!

Его хриплый скрипучий голос полоснул по натянутым, точно струна нервам.

Соврать? Оттянуть момент?

— Откуда ты узнал?

— Когда пошел за тобой, она меня тормознула. Оставь, говорит девочку в покое. Своей жизнью живи. Не преследуй. Ценить в браке нужно было. А раз развелись, так забудь! Вопрос повторить?

— Нет! — Призналась, усердно разглядывая рисунок на полу. — Вышло импульсивно. Она хотела…развлечься с кем-нибудь, и остановила свой выбор на тебе. А мне ее идея не понравилась. Вот и выдумала.

Пауза. Тишина, затянувшаяся на несколько секунд.

— Сумасшедшая, — его смех эхом разнесся по пустынному коридору. — Ты безбашенная, Лера!

— Я…я прощена?

— Не так быстро.— Выдал, философским тоном. — Исправь ситуацию, и заткни рот своей подруге. Тогда получишь возможность заслужить прощение.

— Прямо, как допуск к экзамену.

— Именно.

— По рукам! — Красноречиво поерзала животом по его колену. — Можно мне…встать?

Давыдов тяжело выдохнул, и осторожно поставил ее на ноги. Слегка придержал, дабы не упала.

Что-то незримое изменилось между ними.

Вот только…что?

Громко шипя, Лера прикоснулась к ягодицам, быстренько одергивая юбку.

— Горит! — Жалостливо захныкала.

— О, да! — Гортанный звук его голоса пробирал до дрожи. — Еще раз сделаешь меня игроком другой команды, обычной поркой не отделаешься!

Ух! Сердце в пятки ушло. И черт его знает, напугал или обрадовал!

Смущенная собственной реакцией, вытащила из внутреннего кармана мобильник. Быстро, насколько позволяли дрожащие пальцы, набрала сообщение.

«Анна Александровна, простите за ложь. Этот мужчина никогда не был моим мужем. Все остальное, про него, так же выдумка. Бес попутал. Я очень виновата. Мне стыдно. Ваш интерес к нему, вызвал во мне странный отклик. Сама не ожидала, что способна на столь гнусную клевету. Простите!»

Закончив, показала Давыдову отчет о доставке. Тот, скрестив руки на груди, надменно кивнул.

— Отлично, девочка! Теперь можешь попробовать заслужить мое прощение.

— Как?

— Идем! Я покажу!

* * *

Герман действительно изучил планировку здания досконально и ориентировался бесподобно. Спустя несколько минут после «примирения», они незаметно пробрались в кабинет Смирновой. Давыдов внимательно просматривал папки, лежащие стопочкой на рабочем столе. Зачем-то изучал ежедневник.

Тревога и неизвестность — опасный коктейль.

— Что мы здесь делаем? — Возмущение било из нее фонтаном. От злости уже шипела. — И объясни уже, без своего коронного «потом»!

Монотонный ответ вогнал в ступор:

— Изучаем рабочий график Терехова на ближайшую неделю. Встречи, переговоры. Все.

— С ума сошел? — Повысила голос. — Это не законно, и я не хочу быть соучастницей преступления! Сдам тебя, к чертовой матери, при первом удобном случае!

— Т-с-с! — Призвал к смирению и тишине. — Потом, Лера. Все потом. Следи за коридором — будь хорошей девочкой.

Хорошей девочкой?

Едва ногой ни топнула в знак протеста.

Давыдов, во всю, орудовал на компьютере Анны Александровны, а Лера дрожала от страха, быть пойманной. Любой посторонний звук заставлял сердце колотиться в груди с безумной скоростью.

— Быстрее, Герман! — Проскулила не своим голосом. — Умоляю тебя! Ну, же, быстр…