Прекрасная помощница для чудовища - Свободина Виктория

Огляделась. Никого кроме нас с Виктором поблизости нет. Это мы, что ли, с боссом красивая пара? Смотрю на начальника, чьи губы подрагивают, грозя расползтись в улыбку, и чувствую, что начинаю густо краснеть. Сама не знаю, почему так реагирую.

От моих долгих сбивчивых объяснений, что мы не пара, продавщицу спас Гайне, поблагодарив за мороженое и уведя меня куда подальше, так что тете я не успела ничего сказать, усиливая неловкость, и это к лучшему.

Продолжаем с начальством пешую прогулку. Настроение мое с каждым шагом повышается. Мороженое вкусное, день замечательный, начальник не зверствует. Благодать.

Иногда замечаю, как Виктор искоса на меня поглядывает, а когда это замечаю, сразу утыкаюсь взглядом в землю, а то еще какие‑нибудь эмоции мой начальник прочтет и поймет неправильно. Или наоборот — правильно. Мне вот не дает сейчас покоя мысль, а так ли хорошо Гайне целуется наяву, или он только в моем сне такой нежный и в то же время властный. Так, глаза вниз, и лучше вообще отвернуться.

Неспешно дошли до бизнес — центра. Настроение у меня самое что ни на есть хорошее, но совершенно не рабочее. По пути болтали с начальником на отвлеченные темы — да, Гайне, оказывается, может говорить не только о работе.

Забежала перед встречей в дамскую комнату, а когда уже собиралась выходить, завибрировал телефон. Радов. Приняла вызов, но с большим сомнением.

— Доброе утро, детка, — сонно просипел Андрей.

— Доброе. Только не утро, а уже день.

— Да? Я только проснулся. Вчера всю ночь гоняли с ребятами. Как ты?

— Нормально. Андрей, мне некогда говорить.

— Знаю, знаю. Ладно, давай там не переработай. Надеюсь, вечером увидимся. Я тебе свою детскую спальню покажу… а хочешь, я прямо сейчас к тебе приеду? — вдруг с азартом спросил Андрей. — Гайне же уехал на переговоры. Ты одна. Я тебе помогу все быстро доделать…

— Нет, спасибо.

— Чего так?

— Если ты приедешь, то никакой работы не будет, — говорю, а сама сдерживаюсь, чтобы не начать истерично хохотать. Дожила. Я словно от ревнивого мужа скрываю, что сбежала на свидание с любовником, хотя на самом деле Радов мне не муж, Гайне далеко до звания любовника, и это не свидание, а деловая поездка. М — да, только прямо ничего не скажешь, приходится лавировать и хитрить, а то эти акционеры такие ребята, если что не понравится — задавят.

Все, надо взять себя в руки. Две недели. Держись, Лера.

— Почему это? — возмутился Андрей.

— А это как в анекдоте. Девушка в лесу собирает три килограмма ягод, а парень — пять. Сколько килограмм соберут парень и девушка, если пойдут в лес вместе?

— Сколько?

— Ни одного. Не до сбора им будет.

Радов хмыкнул.

— Тогда я просто обязан приехать.

— Андрей!

— Ладно — ладно. Поцелуешь на прощание?

— Нет.

— Вредина. Тогда приеду.

— Целую. Пока.

— И я тебя, котенок. До встречи.

Вот как так? Андрей и нравится мне, и раздражает. И нравится все‑таки больше, чем раздражает, но еще и настораживает. Радов как ребенок: очаровательный, непосредственный, вот только играя в свои игрушки, может их легко сломать или выбросить, как наскучат. Нет, не потому что он злой, а просто потому что ребенок, причем не в меру избалованный количеством игрушек.

Вернулась к боссу, который сам ненадолго отлучился. Подошли клифту.

— Валерия Николаевна, вы знаете, о чем сейчас будет идти речь на переговорах?