Глаза тьмы - Кунц Дин Рей (2008)

Температура воздуха существенно понизилась. По телу Тины пробежала дрожь. Разговоры стихли, другие посетители тоже начали поворачиваться к музыкальному автомату.

не умер… не умер… не умер… не умер…

Перед мысленным взором Тины возник образ гниющего лица Мистера Смерти.

— Прекратите это! — взмолилась она.

— Застрелите этого гребаного пианиста! — добавил кто-то.

— Пните эту железяку! — крикнул кто-то еще. Элиот подошел к музыкальному автомату и легонько его потряс. Два слова перестали повторяться. Вновь зазвучала песня, во всяком случае, одна строка прозвучала точно, но едва Элиот отвернулся от автомата, все тут же вернулось на круги своя:

не умер… не умер… не умер… не умер…

Тине хотелось метаться по ресторану, хватать за горло каждого посетителя, трясти и угрожать, пока не удалось бы выяснить, кто и как проделал такое с музыкальным автоматом. При этом она понимала — мысль эта, мягко говоря, иррациональна. Никто из этих людей к автомату не прикасался. Несколькими мгновениями раньше она завидовала им всем из-за обыденности их жизни. И было бы нелепо подозревать кого-то из них в принадлежности к секретной организации, которая взорвала ее дом. Нелепо? Да это чистая паранойя. Она видела перед собой обычных людей, обедавших в придорожном ресторане.

не умершие умер… не умер… не умер…

Элиот вновь потряс музыкальный автомат, но на этот раз прежнего результата не получил.

Воздух становился все холоднее. Тина услышала, как кто-то из посетителей сказал об этом.

Элиот тряхнул автомат сильнее, потом еще сильнее, но тот продолжал повторять эти два слова голосом известного певца кантри, словно невидимая рука удерживала иглу или считывающее устройство лазерного диска на одном месте.

Седоволосый кассир поднялся со стула.

— Сейчас я с этим разберусь. — И добавил, обращаясь к одной из официанток: — Дженни, проверь термостат. Вроде бы сегодня мы собирались согревать воздух, а не охлаждать.

Элиот отступил от музыкального автомата, пропуская к нему старика.

И хотя никто к автомату не прикасался, громкость прибавилась, два слова гремели, грохотали, от них вибрировали стекла, подпрыгивали на столах вилки и ножи,

НЕ УМЕР…

НЕ УМЕР…

НЕ УМЕР…

НЕ УМЕР…

Некоторых посетителей передергивало, другие зажимали уши руками.

Старику пришлось кричать, чтобы его не заглушили рвущиеся из автомата слова.

— На обратной стороне есть кнопка, которая меняет пластинку.

Тина не могла прикрыть уши, руки болтались по бокам, как плети, пальцы сжались в кулаки, у нее не было ни желания, ни сил, чтобы поднять их. Ей хотелось кричать, но она не могла издать ни звука.

Становилось все холоднее, холоднее.

И она ощущала знакомое присутствие неведомо кого, совсем как в приемной своего кабинета, когда компьютер включился сам по себе. И опять же ей казалось, что за нею наблюдают, как недавно наблюдали на автомобильной стоянке.

Старик присел рядом с музыкальным автоматом, протянул за него руку, нащупал кнопку, нажал несколько раз.

НЕ УМЕР…

НЕ УМЕР…

НЕ УМЕР…

НЕ УМЕР…

— Придется отключать от сети, — решил старик.

Громкость еще увеличилась. Два слова вырывались из развешанных по углам динамиков с такой силой, что с трудом верилось, будто конструкторы заложили в свое детище такую невероятную мощность.

Элиот отодвинул музыкальный автомат от стены, чтобы старик смог вытащить штепсель из розетки.