Том 6 Лорд Эмсворт и другие - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2000)

— Э? О! Да… — проговорил Ронни. — Все равно, им скажем.

— Если хочешь. Но я же сама певичка.

Ронни представил себе мать, тетю Констанс — и разум подсказал ему, что она права.

— А ну их всех! — решил он. — Они думают, если человек служит в шоу, он должен плясать на столе перед пьяными маклерами.

— Как интересно! — вставила Сью. — Попробовать, что ли?

— Возьмем дядю Галли. Он полюбил одну актрису еще в средние века. И что? Отослали багажом в Южную Африку. Чушь какая-то! Надоели! Нет, пойду к дяде Кларенсу и все скажу.

— Я бы не говорила.

— Да?

— Да. Если он про меня услышит, он денег не даст. А так — все может быть… Какой он?

— Дядя Кларенс? Он хороший, сонный такой. Помешан на цветах. Нет, сейчас у него свинья.

— Какая прелесть!

— Был бы я свиньей, он бы меня озолотил.

— Ты и так свинья.

Ронни вздрогнул. Совесть грызла его под идеально сшитой жилеткой.

— Ну, прости! Я тебя люблю, вот и ревную. Если ты мне изменишь, я… прямо не знаю, что я сделаю. Ты… это…

— Что?

— Поклянись.

— Как?

— Пока я в замке, ты ни с кем не будешь танцевать.

— Даже танцевать?

— Да.

— Хорошо.

— Особенно с Пилбемом.

— А я думала, ты скажешь: с Хьюго.

— Он в замке.

— В вашем замке?

— Да. Служит у дяди Кларенса.

— Значит, тебе будет не скучно. Хьюго, Майра, Миллисент…

— Оставь ты эту Миллисент! Если ты думаешь, что для меня существуют какие-то девушки…

Голос его стал напевным. Сью слушала и радовалась. В конце концов, день и вправду был прекрасен.

3

— Кстати, — сказал Ронни, — ты себе представляешь, куда мы едем?

— В рай.

— Нет, сейчас.

— Кажется, в кафе.

— В какое? Здесь их вроде нет. Понимаешь, то, се, и я очень далеко заехал. Надо вернуться, скажем — к «Карлтону». Как тебе?

— Можно и туда.

— Или в «Ритц»?

— Куда хочешь.

— А, черт!

— В чем дело?

— Сью! У меня мысль!

— Когда-то начинать надо.

— Поедем ко мне!

— К тебе?

— Да. Там никого нет. Наш дворецкий — хороший дядька. Даст нам чаю, ничего не скажет.

— Это хорошо.

— Так поедем?

— С удовольствием. Ты мне покажешь свои детские фотографии.

Ронни покачал головой. Любому риску есть пределы.

— Нет. Никакая любовь не выдержит моего вида в матроске. В последнем классе, с Хьюго — это можно. Перед матчем.

— Вы выиграли?

— Нет. В критический момент этот идиот промазал.

— Ужас! — сказала Сью. — Может, я бы и влюбилась в Хьюго, но теперь— конец! — Она огляделась. — Совсем не знаю этих кварталов. Такие аристократические… Далеко до Норфолк-стрит?

— Следующий квартал направо.

— Ты уверен, что никого нету?

— Ни единой души.

Он был прав. Леди Констанс, строго говоря, находилась на улице. Она только что вышла. Прождав племянника полчаса, она оставила ему записку и пошла в «Кларидж», выпить чаю.

— О, Господи! — воскликнул Ронни, завидев ее. — Моя тетя!

Тетя оглядела машину холодным взором. Как она призналась Миллисент, она была старомодна и, видя своих племянников с прелестными девушками, подозревала худшее.

— Здравствуй, Роналд.

— А… э… привет, тетя Констанс.

— Ты нас не познакомишь?

Опасность обостряет разум. Достигнув цвета герани и поправив воротничок, Ронни Фиш произнес те единственные слова, которые могли предотвратить беду:

— Мисс Скунмейкер.

— Мисс Скунмейкер!

Сходство леди Констанс с драконом мгновенно исчезло. Мало того — она устыдилась, что подумала дурно о непорочном племяннике.

— Моя тетя, леди Констанс Кибл, — легко и просто сказал Ронни.

Сью была не из тех, кто бросает друга в беде. Она широко улыбнулась.

— Рада встретиться с вами, леди Констанс, — сказала она: — Леди Джулия столько про вас рассказывала.