Закон успеха - Хилл Наполеон

Я вскочил и бросился в подвал здания, где, как я знал, должен находиться служитель. И застал его деловито броса­ющим уголь в топку; при этом он насвистывал, как будто ничего необычного не произошло.

Пять минут я швырял ему обвинения, которые были го­рячей огня в топке. Наконец иссяк и вынужден был оста­новиться. Тогда он распрямился, оглянулся через плечо и спокойным, ровным голосом, полным самообладания и са­моконтроля,с улыбкой от уха до уха сказал:

— Вы сегодня утром слегка возбуждены?

Это замечание пронзило меня,-словно кинжалом.

Представьте себе мои чувства: я стою перед этим необра­зованным человеком, который не умеет ни читать, ни пи­сать, и этот человек, несмотря на свою неграмотность, по­бедил меня в дуэли, которую я вел на своей территории и оружием своего выбора.

Совесть показала на меня обвиняющим пальцем. Я знал, что не только потерпел поражение, но, что еще хуже, я агрес­сор и неправ,и это только усугубляло мое унижение.

Совесть не только направила на меня свой обвиняющий перст, она вызвала в моем сознании очень неприятные мысли, она насмехалась надо мной и мучила меня. Вот я стою, хваленый исследователь прикладной психологии, рас­пространяющий Золотое Правило философии, хорошо зна­комый с книгами Шекспира, Сократа, Эмерсона и с Библией, а передо мной человек, совершенно не знакомый с литера­турой и философией, но который, вопреки своему незна­нию, победил меня в словесной битве.

Как можно быстрее я вышел и вернулся в свой кабинет. Мне ничего иного не оставалось. Обдумывая происшествие, я увидел свою ошибку, но мне не хотелось делать то, что, как я знал, необходимо сделать, чтобы исправить ошибку. Я знал, что мне нужно извиниться перед этим человеком, чтобы обре­сти душевный покой. Наконец я решил вернуться в подвал и перенести унижение, которому придется подвергнуться. Ре­шение пришло не быстро, и не фазу я начал действовать.

Я пошел вниз, но гораздо медленней, чем в первый раз. Я пытался придумать, как обратиться к служителю таким образом, чтобы смягчить унижение.

Спустившись в подвал, я подозвал служителя к двери. Спокойным добродушным голосом он спросил:

— Чего вы хотите на этот раз?

Я ответил, что пришел извиниться перед ним, если он мне это позволит. Снова на его лице появилась широкая улыбка, и он сказал:

— Ради любви к Господу, вам не нужно извиняться. Никто не слышал вас, кроме этих четырех стен, вас и меня. Я не собираюсь ничего рассказывать, вы тоже, так что забудьте об этом.

Его замечание поразило меня еще больше, чем первое: он не только проявил готовность простить меня, но и показал, что готов помочь мне скрыть этот инцидент, чтобы он не причинил мне вреда.

Я подошел и пожал ему руку. Пожал ее не только рукой — всем сердцем. Возвращаясь к себе в кабинет, я чувствовал себя очень хорошо: мне хватило храбрости сменить непра­вильное на правильное.

Но это не конец истории. Это только начало\На основе этого инцидента я принял решение: никогда не попаду в положение, когда другой человек, необразованный или гра­мотный и начитанный, сможет унизить меня, потому что я потерял самоконтроль.

И после принятия этого решения во мне начали происхо­дить удивительные перемены. Перо мое приобрело большую силу. Устная речь стала гораздо убедительней. У меня стало появляться все больше друзей и все меньше врагов. Инцидент обозначил один из важнейших поворотных пунктов в моей жизни. Он показал мне, что человек не научится контролиро­вать других, пока не умеет контролировать самого себя. Он ясно показал мне смысл слов: «Когда боги хотят уничтожить кого-нибудь, они лишают его разума». Он помог мне понять суть закона непротивления злу насилием и разобраться во мно­гих местах святого писания, относящихся к этому закону.