Жена по жребию - Самсонова Наталья

- А мне не больно, - по-детски закривлялся герцог. Только вот настоящего веселья в его голосе слышно не было.

- Дгрон принимает растительный наркотик, - Армин потянулась, и задравшаяся рубашка обнажила сильные красивые бедра. – На территории человеческого княжества осудить его за это невозможно. Но психику эта вещь расшатывает.

Герцог невнятно выругался, вскочил с постели и выругался громче – под ноги попалась шпилька из косы Армин.

- Прости, родная, с меня новый набор, - Рихтер сокрушенно протянул жене смятый серебряный цветок.

- Эту утрату ничего не заменит, - печально заметила Армин. И отстранила потянувшегося за поцелуем супруга:

- Я предпочла бы проводить ночи вместе, но до тех пор, пока это будет отражаться на твоем здоровье – нет.

- Лишен поцелуев драгоценной жены? – ужаснулся герцог.

- Драгоценной, - выгнула бровь Армин.

- Драгоценной, единственной, неповторимой, - с каждым словом Рихтер подходил к супруге ближе.

- Только один поцелуй, - сдерживая улыбку, произнесла леди кошка.

- Конечно, один, - покорно кивнул герцог.

Милорд Данкварт не стал уточнять, что многими приятными вещами можно заниматься, не разъединяя губ. А к тому моменту, как поцелуй перестал длиться, Армин была согласна на все. Более того, попробуй муж остановиться – он был бы весьма вероятно укушен или даже оцарапан нежной ручкой герцогини.

Спальню мужа Армин покидала в смятении. На пике удовольствия муж шепнул ей в макушку тихое, неслышимое «люблю». И не будь леди Данкварт оборотнем – никогда бы не распознала в том выдохе этого слова.

Горячая вода неуловимо отдавала горечью степных трав. Васка негромко командовала служанками. А леди Кошка вертела в голове признание Рихтера. Она созналась самой себе, что благо мужа стоит для нее на одной ступени с благом сына. На самом деле – чуть ниже, но только потому, что Роуэн ребенок. В понимании Армин это и была любовь. Она хотела радовать мужа, заботиться о нем. Проводить с ним ночи, и не желала бы никого другого на его месте. Этого достаточно, чтобы сказать: «Люблю»? Или должно быть что-то иное?

Васка просушивала волосы герцогини пушистым полотенцем, втирала в кожу головы сухие духи и неодобрительно посматривала на неловкие движения служанки, прибиравшей комнату.

- Не спеши ругать ее, - шепнула герцогиня, когда девица отошла, - она пахнет болью и страхом. Узнай, что, кто и доложи Рордену. Если кто-то из молодых бойцов или пришлых повеселился – должен быть наказан. Если что-то иное, на усмотрение герцога, но девушка должна быть удовлетворена.

- Тайланна вчера натерла ступени маслом, - так же негромко ответила Васка. – Ночью. Упала госпожа Ирга. Девочка очень громко плакала.

Армин нахмурилась:

- Ирга не могла упасть случайно.

- Учитывая, какие трогательные речи они вели, - Рхана усмехнулась, - обнявшись и сидя за бочками с маслом, да, упала она специально. Те, кто видел, говорят: летела – думали, шею свернет.

- Летающие оборотни – к дождю, - неуклюже пошутила герцогиня.

- Что вас тревожит?

- Что для тебя любовь? Сходить с ума и плевать на условности и последствия своих действий?

- Заботиться, воспитывать его детей, терпеть его семью, ведь двое стали одним целым. Поддерживать, - Рхана вздохнула, - то, что Вы говорите – по мне, весенняя дурость. А любовь, она другая. Она серьезная и у каждого своя.