Долг чести - Хокинс Карен

Дугал не привык, чтобы ему хоть в чем-то отказывали. Захотел — значит, получил. Очень просто. И сейчас он не видел причин думать, что получит отказ. Конечно, эта девушка красивее других женщин и, черт возьми, исполнена тайны. Но она будет ему принадлежать. Разве может быть иначе? Дугал самодовольно улыбнулся.

Они миновали огромный старый дуб. Поля шляпы отбрасывали широкую тень на ее лицо так, что глаз не было видно. София сказала:

— Я вот что думаю… Зачем такому человеку, как вы, Макфарлин-Хаус? Он затерялся на краю света…

— София, я и мои братья воспитывались в деревне. Мать умерла, когда я был совсем ребенком. А отец считал, что мальчикам полезен свежий воздух. Чем больше времени они проводят вне дома, тем меньше перебьют и переломают внутри.

— Забавно!

— Мы почти все время проводили на лоне природы. Ловили рыбу в ручьях, носились на лошадях, искали приключений на свою голову, где только могли.

— Вы уже говорили, что у вас есть братья. Сколько их?

— Че… — Он поспешно замолчал. — Трое.

София удивилась:

— Трое? Вы точно не знаете?

Посейдон взбрыкнул. Дугал вцепился в поводья мертвой хваткой, словно в минуту смертельной опасности. Младший брат погиб два года назад, но ему было до сих пор тяжело говорить о нем спокойно.

— У меня трое братьев.

София сочувственно кивнула. Дугал колебался. Не собирался он поверять ей свои печали, но как знать… Отчего бы и нет? Возможно, она тоже доверится ему, если он чуть-чуть уступит. Совсем чуть-чуть.

Спокойным, ровным голосом он сказал:

— Был еще брат, Каллум. Младший. Он… погиб. — Слова застряли в горле, и ему стало нечем дышать. Горе снова охватило его. А он-то надеялся, что все отболело. Но нет. Когда-нибудь он сумеет произносить имя Каллума, не испытывая мук, только чтобы услышать, как оно звучит.

Будь оно все проклято. Чувства привели Каллума к смерти. Но Дугал не позволит чувствам взять верх над ним, о нет.

— Впрочем, дела моей семьи вас не касаются.

— Прошу прощения, что затеяла этот разговор. Должно быть, долгая прогулка вас утомила. Поэтому вы стали злым и раздражительным.

Никто за всю сознательную жизнь не называл Дугала злым и раздражительным. Словно порыв раскаленного ветра дунул им в лицо.

— Жаль, что нежелание обсуждать с вами мои семейные, дела вас обидело. Но это не моя вина.

— Не беспокойтесь, милорд. Нам можно и не разговаривать. Домой поедем молча.

— София, я…

— Вам угодно держаться в официальных рамках, поэтому обращайтесь ко мне «мисс Макфарлин».

Она напустила на себя вид холодной учтивости, и Дугал вдруг разозлился не на шутку. На небе немедленно стали собираться тучи.

— Не нужно глупых капризов, — резко объявил он. — Всего лишь потому, что я не желаю говорить…

София пришпорила лошадь, и она сорвалась с места, пустившись сумасшедшим галопом.

Будь она проклята. Да как она смеет?! Черные тучи, клубясь, стремительно надвигались с севера. Небо почернело. Дугал вонзил шпоры в бока Посейдона и помчался вслед.

София слышала, как сзади грохочут копыта Посейдона. Конь и его разъяренный всадник нагоняли. София пригнулась к шее лошади и дала шпоры. Внезапный порыв ветра швырнул на дорогу охапку листьев. Деревья раскачивались из стороны в сторону. Шляпка Софии слетела с головы, вырывая булавки из прически. Ветер унес шляпку высоко в небо, раздувая длинную вуаль, словно парус.

Прическа рассыпалась. София перебросила волосы за спину, и скачка продолжалась. Вот и дом. Сердце билось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Дугал нагонял, но она еще успевала добраться до надежных стен своего дома. Должна успеть во что бы то ни стало. Если он схватит ее, тогда…

Сверкнула молния, и на соседнем выгоне вспыхнуло дерево. Брызнул огненный дождь из щепок и ветвей. Охваченная ужасом кобылка Софии из последних сил рванула вперед.