Тайные сестры - Максвелл Энн

Эти названия вызвали в памяти Кристи ряд картин: дорога на Блейк-Плейс, церковь на ранчо де Таос, длинный ряд тополей и ворон, каркающий, словно накликая смерть.

Кейн указал на горы, встававшие перед ними на горизонте.

— Ранчо Привидений там. Теперь там что-то вроде курорта для церковных деятелей. А управляет им мой друг.

— Ранчо Привидений действительно так красиво, как рассказывают?

— Об этом ты скажешь мне завтра, — засмеялся Кейн.

Кристи вопросительно посмотрела на него.

— Мы проведем там ночь, — объяснил он.

Проехав еще с милю, Кейн свернул с шоссе на гравиевую дорогу, ведущую по направлению к скалам и каменистым плато. С дороги плохо были видны строения, но до них оказалось недалеко.

Кейн остановился на небольшой стоянке и выключил мотор.

— Похоже на первоклассный курорт, — сказала Кристи.

— Если приглядишься получше, то увидишь то, что осталось от старого ранчо.

Он вылез из машины.

— Скоро вернусь.

Кристи вылезла из кабины, разминая затекшую спину, и уселась на подножке, любуясь закатом.

За новыми зданиями виднелись остатки старых: сараи, запущенный сад, заросшие канавы, когда-то орошавшие всю площадь в пятнадцать акров.

Остатки старого ранчо выступали из-под новых построек, словно полупризрачный каркас. Догорел последний луч заката, и тени прошлого исчезли — осталось лишь переливающееся яркими огнями настоящее.

Через несколько минут из длинного дома, в котором размещался обслуживающий персонал ранчо, показался Кейн.

— Нам повезло, — сказал он, подходя к машине. — Мэк всегда держит одну из старых хижин про запас для случайных гостей. Там есть даже еда, если нам не лень готовить.

— Я не против, — зевнула Кристи. — Извини. Я действительно очень устала.

— Просто у тебя кончается адреналин.

Рассмеявшись, Кейн подхватил ее на руки и осторожно усадил обратно в кабину, сел сам и направил машину к хижине, стоявшей отдельно от других на противоположной стороне каньона.

Фары выхватили из темноты небольшой старенький кирпичный домик с плоской крышей, окна которого смотрели на темные, таинственные скалы. Кейн выключил мотор, и ночь наполнилась стрекотанием кузнечиков.

— Может быть, по манхэттенским стандартам и не блеск… — сказал Кейн, смотря на хижину.

— Здесь свои стандарты и свои традиции, — ответила Кристи.

— Древние, как пещеры анасазей.

Кейн понял, что Кристи говорит это совершенно серьезно.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — сказал он через минуту.

— Это потому, что ты смотришь на меня и думаешь о Нью-Йорке, о Джо-Джо, о своих проблемах… Кристи запнулась и глубоко вздохнула.

— Впрочем, что касается проблем, то здесь ты, пожалуй, прав, — признала она. — Я действительно принесла тебе много хлопот.

— Твоей вины здесь нет, Рыженькая. Проблемы начались много месяцев назад.

— Много лет назад. — Ее голос срывался. — Все это началось тогда, когда я уехала в Нью-Йорк и оставила Джо-Джо одну.

— Ерунда, Рыженькая.

Кристи устало покачала головой:

— Я была единственной, кто мог найти к ней подход. И я уехала. Никогда себе не прощу…

— Джо-Джо сама выбрала, что хотела, — сказал Кейн, вылезая из кабины. — И ничьей вины, кроме ее собственной, здесь нет.

Кристи спрыгнула на землю. Напряжение, в котором она жила весь день, измучило ее, и, когда ноги коснулись земли, она чуть не упала от слабости.

— Давай не будем говорить о Джо-Джо, — сказал Кейн. — А то это тебя совсем доконает.

Кристи понимала, что он прав. В первый раз в жизни она почувствовала себя хрупкой и беззащитной. Это чувство было ей неприятно, но она была не в силах с ним бороться.