Том 7. Дядя Динамит и другие - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2000)

1

В третьем часу Галли засунул на сиденье машины опупевшего пэра, уложил его ноги, которые всегда стремились уподобиться щупальцам спрута, и пошел домой, привычно шныряя между автомобилями.

В пять Бидж с двумя лакеями подал чай в янтарную комнату Бландингского замка, и те, кто ждал путника, решили подкрепиться тостами, бутербродами и пирожками. Председательствовала леди Гермиона. Полковник Уэдж стоял, прислонившись спиной к каминной доске. Дама Дафна Уинкворт сидела очень прямо, словно стул ей неудобен, а Хаксли, ее сын, подобрался поближе к небольшому столику, где и стояла еда. Уилфрида не было, он слишком боялся даму Дафну. Галли вполне справедливо считал ее могучей личностью. Такой она была и в юности, а многолетняя власть над множеством девиц придала ей ту грозную величавость, какой не убоится только самый смелый человек. Одна мысль о том, что вскоре и он попадет под ее начало, неизменно вызывала у Олсопа полуобморочную тошноту.

Вошла Сэнди Каллендер с какой-то бумажкой.

— Звонили с почты, — сказала она. — Вам телеграмма.

— Спасибо, мисс Каллендер! — воскликнула Гермиона, а когда за сознательной секретаршей закрылась дверь, прибавила. — Это от Типтона, Эгберт. Жених Вероники, — пояснила она Дафне. — Очаровательный американец.

— Хороший парень, — прибавил полковник, всегда оживлявшийся при мысли о миллионах.

— Да, мы его очень любим. Вероника просто без ума.

— Любовь с первого взгляда, — пояснил Эгберт Уэдж. — Как в стихах.

— Получил огромное наследство от дяди.

— Честер Типтон. Галахад его знал.

— Я все думаю, встретились они с Кларенсом?

— Надо спросить. А, вот и Кларенс!

За дверью послышались гудки, потом — шаги. Однако вошел не лорд Эмсворт, а его дворецкий. Леди Гермиона удивилась.

— Это машина, Бидж?

— Да, миледи.

— Где же лорд Эмсворт?

— Милорд просил передать, что он немного задержится. Должен повидать свинью, миледи, — сказал Бидж и удалился.

Теперь удивилась дама Дафна.

— Что он сказал? Где Кларенс?

— У свиньи, — отвечала Гермиона с явственным отвращением.

— Премированная свинья, — опять пояснил полковник. — Зовут Императрица. Кларенс на ней спятил.

— Спорт, вот что ей нужно, — вмешался Хаксли, противный подросток с ехидным взором, унаследовавший от матери непробиваемое высокомерие, от отца — ту язвительность, из-за которой его так не любили в Кембридже. — Ожирела. Как-нибудь выпущу, пускай пробежится.

Не откладывая добрых дел, он вышел в сад, думая о том, что в этот час Моника пошла перекусить. Он очень боялся могучей девы; ее угрозы произвели на него большое впечатление. Только на полпути он вспомнил, что у свиньи — Эмсворт, и решил, что не стоит ходить попусту.

— Спятил, — продолжал тем временем полковник. — Вот я расскажу вам, что тут было. Приехал я вечером из города, иду по саду — хотел размяться после дороги — и вижу: на этих перильцах висит комбинезон. Вдруг он разгибается, смотрю — Кларенс. Я его спрашиваю, что он тут делает — было часов двенадцать, — а он говорит: «Слушаю свинью». Помню, я сказал Гермионе: «Как по-твоему, что она делала? Пела? Читала стихи? Дышала!». Она дышит, а он слушает. Я ему так и сказал: «Подцепишь простуду».

Пока он говорил, леди Гермиона хмурилась. Зачем рассказывать историю, которая может принизить лорда Эмсворта? Дафна вряд ли захочет связать судьбу с человеком, ночью выходящим в сад, чтобы послушать, как дышит свинья. И впрямь, кавалерственная дама поджала губы, словно узнала от подчиненной, что Филлис и Анджела курили за спортивным залом.

— Нет, вы подумайте, дышала, — повторил на всякий случай полковник. — Помнишь, что я сказал, старушка? Я сказал: «Старушка, ничего не попишешь, он спятил.».

— Это не так, — возразила леди Гермиона, намереваясь добавить, что брату ее нужна жена, которая бы покончила с этими глупостями, но тут появился лорд Эмсворт.