Замок Бландинг - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2012)

– А по-моему, будь это хоть горилла, так мистер Баньян все равно ее раздавил бы, – объявила мисс Постлетуэйт, взирая на Кружку с безграничным восхищением в глазах.

Мистер Муллинер мягко улыбнулся.

– Странно, – сказал он, – как даже в наши цивилизованные времена женщины все еще преклоняются перед героизмом мужчин. Предложи им богатство, могучий ум, красоту, добродушный характер, умение показывать карточные фокусы или играть на гавайской гитаре – если все это не сочетается с физической храбростью, они презрительно отвернутся.

– Но гориллы-то здесь при чем? – спросил Светлый Эль, любивший ясность в подобных вопросах.

– Я вспомнил моего дальнего родственника, чью жизнь как-то раз весьма осложнила одна из указанных обезьян. Из-за того, что их пути пересеклись, Монтроз Муллинер чуть было не лишился руки Розали Бимиш.

Однако Светлый Эль все еще не сдался.

– Вот уж не думал, что чьи-то пути могут пересечься с горильими, – сказал он. – Мне в следующем году сорок пять стукнет, а я еще ни одной гориллы в глаза не видел.

– Возможно, родственник мистера Муллинера был охотником на крупную дичь, – заметил Джин С Тоником.

– Нет, – объяснил мистер Муллинер, – он был помощником режиссера голливудской кинокомпании «Идеало-Зиззбаум», а горилла, о которой я упомянул, играла в суперфильме «Черная Африка», киноэпопее о столкновении первобытных страстей в краю, где сила – это право, а настоящий мужчина является во всем своем блеске. Ее поимка в глуши тропического леса, по слухам, стоила жизни десятку членов экспедиции, и к началу этой истории она содержалась в крепкой клетке на территории студии «Идеало-Зиззбаум», получая гонорар в семьсот пятьдесят долларов в неделю с гарантией, что в афишах и рекламе ее имя будет печататься буквами той же величины, что и таких звезд, как Эдмонд Уиген и Луэлла Бенстед, исполняющих главные роли.

При обычных обстоятельствах (продолжал мистер Муллинер) эта горилла для моего родственника Монтроза Муллинера значила бы не больше, чем любой из тысячи его коллег на съемочной площадке. Спроси вы его, он бы ответил, что желает этому животному всяческих успехов на избранном поприще, но что касается шанса на их, так сказать, соприкосновение, так они всего лишь корабли, проходящие мимо друг друга в ночи, по образному выражению поэта Лонгфелло. Весьма сомнительно, что он вообще собрался бы прогуляться до клетки указанного животного, если бы его об этом не попросила Розали Бимиш. Как он сформулировал это для себя: если служебные обязанности человека постоянно приводят его в личное соприкосновение с мистером Шнелленхамером, президентом корпорации, то зачем ему тратить время на обозрение горилл? Blasé[2] – вот краткое суммирование его позиции в этом вопросе. Однако Розали была статисткой в «Черной Африке» и потому испытывала естественный интерес к собрату по искусству. А поскольку они с Монтрозом были помолвлены, ее слово, разумеется, было законом. Монтроз планировал в этот день поиграть в шашки со своим приятелем Джорджем Пибусом из отдела по связи с прессой, но безропотно отменил встречу и сопроводил Розали в штаб-квартиру вышеупомянутого животного.

В этот день ему особенно хотелось угодить ей, потому что между ними как раз произошла небольшая стычка. Розали уже давно настаивала, чтобы он пошел к мистеру Шнелленхамеру и потребовал прибавки к жалованью, а Монтроза, от природы крайне робкого, перспектива такого визита вовсе не манила. Почему-то даже намек на необходимость раскошелиться пробуждал в главе корпорации самые дурные страсти.

Когда Монтроз встретил свою нареченную перед столовой, он с облегчением обнаружил, что ее настроение переменилось много к лучшему. По пути она весело щебетала о том о сем, и Монтроз внутренне поздравлял себя с тем, что ни единое облачко не омрачает ясного неба, когда, приблизившись к клетке, он увидел там капитана Джека Фосдайка, который тыкал в гориллу изящной тросточкой.