Задохнуться можно - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2012)

Сыщик внезапно вспомнил, что таинственная телеграмма отправлена из какого-то «Маркет-Бландинг».

— А это вам не знакомо? — спросил он, пуская ее по столу.

— Старик послал, — определил Хьюго. — Отсутствие подписи объясняется нервным состоянием. Лорд Эмсворт страдает. Потрясен до глубины естества, я бы сказал.

— Этой кражей?

— Да. Удар, каких мало.

Пилбем взял перо и бумагу. Глаза его кровожадно засветились.

— Прошу изложить подробно.

Хьюго поразмыслил.

— Стояла бурная ночь… Нет, вру. Светила луна…

— Что именно похищено?

Хьюго поднял брови:

— Как — что? Свинья. Любимая свинья лорда Эмсворта.

— Свинья! — вскричал Перси Пилбем.

Хьюго тревожно на него взглянул.

— Конечно, вы знаете, что это такое? А то долго объяснять.

Сыщик был глубоко оскорблен. Мало к чему относился он с благоговением, но «Аргус», его любимое детище, спасение от всех невзгод, подстерегающих сыскные агентства в младенческую пору, он искренне любил. И этот совершенный механизм пустить на розыск свиньи! Нет, невозможно. Миллисент была права, он рассердился.

— Лорд Эмсворт полагает, — уточнил он, — что у меня есть время на такую ерунду?

— Видите ли, — сказал Хьюго, — свинья эта премированная. Верните ее к выставке, и лорд Эмсворт не пожалеет половины царства.

Перси Пилбем встал.

— Наше агентство… — начал он.

— Не ищет свиней? Этого я и боялся. Ну что ж. А теперь, по дружбе, не разрешите ли позвонить?

Видимо, Пилбем не разрешил бы, но Хьюго уже пододвинул к себе аппарат и назвал номер, непрестанно болтая.

— Сразу видно, вы умный человек, — говорил он. — Подскажите, где тут у вас танцуют? Давно не был в пучине, все забыл. Куда зовут девушку, если кровь кипит, голова худо-бедно увенчана виноградом?

Случилось так, что Пилбем получал свою долю доходов от одного ресторана, и он быстро ответил:

— К «Марио».

Хьюго вздохнул. Еще недавно могли назвать их клуб. Но где он? Филин и лисицы[28] скачут на его развалинах. Да, сложна жизнь…

Голос в трубке прервал его размышления. Он узнал привратника тех квартир, где жила Сью.

— Алло, Бетфорд? — сказал он. — Это Кармоди. Вы не попросите мисс Браун? А? Конечно, Сью. Другие мне не нужны. Молодец. Жду.

Сыщик не позволит себе выразить чувства. Пилбем просто кивнул, словно обдумывал что-то важное, а мог бы и подскочить.

— К «Марио», да? — сказал ему Хьюго. — Кто там играет?

— Леопольд.

— Это хорошо. — Хьюго промычал несколько тактов и потопал ногами. — Разучился, честное слово. Значит, в Бландинг не поедете?

— Нет.

— Жаль. Хорошее место. Дорожки, пейзажи, всякие корты… А то приехали бы! Ладно, ладно. Сью! Алло-алло-алло! Это я, Хьюго. Да, по совершенно секретному делу. Говорю из агентства «Аргус». Ты не поможешь мне вернуть молодость, так это в восемь тридцать?

Наступило молчание. Совесть вступила в неравную борьбу. Против нее стояли: тоска; любовь к танцам; расположение к Хьюго, с которым хотя бы посмеешься, а смех сейчас очень нужен.

— Алло, алло, алло! — залаял он.

— Не ори! — сказала Сью. — Я чуть не оглохла.

— Прости, старушка. Думал, разъединили. Так идем?

— Ну, давай встретимся, — уклончиво отвечала Сью.

— Давай. Потанцуем, пообедаем.

Духовно чуткий наблюдатель, оказавшийся в вестибюле, различил бы в эту минуту легкий стон. То была совесть, павшая в прямой атаке. Сью вспомнила, что именно Хьюго расскажет ей все про дорогого Ронни. Несомненно, ее ангел ответил бы, что «это» можно. Мимоходом, так, к слову, они потанцуют, но главное — весть о Ронни…

— Хорошо, — сказала она. — А где?

— У «Марио».

— У «Марио»?

— Да. Менингит, астма, ревматизм, ишиас… Усекла? Молодец. В восемь тридцать.

Хьюго повесил трубку и снова ослепил улыбкой злосчастного Аргуса.

— Премного обязан, — сказал он, — спасибо.