Темная Башня - Кинг Стивен (2004)

Долгое время я был здесь один. Морком, который питал какие-то чувства к другим, нравилось мне это или нет. Потом появился Шими, достаточно смелый, чтобы принять утешение, если его предлагают. И Динк, который соглашался идти на контакт. Большинство морков — эгоистичные интроверты, которые маскируются под грубых индивидуалистов, хотят, чтобы мир видел, что они из категории Дэниела Буна,[93] и сотрудникам Алгул Сьенто это нравится, поверьте мне. Проще всего управлять обществом, члены которого отвергают саму идею объединения. Вы понимаете, почему я так привязан к Шими и Динки, и как мне повезло в том, что я их нашел?

Рука Сюзанны заползла в ладонь Эдди. Он обхватил ее пальцами, тихонько пожал.

— Шими боялся темноты, — продолжил Тед. — У «низших людей», тут я называю их всех «низшими людьми», и челов, и тахинов, не только кан-тои, есть с десяток сложных методов проверки психического потенциала, но они, похоже, не поняли, что поймали недоумка, который всего лишь боялся темноты. В этом они крепко промахнулись.

Динки сразу понял, в чем проблема, и решил ее, рассказывая Шими всякие истории. Сначала сказки, в том числе «Ганс и Гретель». Шими зачаровала идея домика с леденцовыми стенами, и он выспрашивал у Динки все новые подробности. Так что, сами видите, это Динки придумал шоколадные стулья с сиденьями из маршмэллоу, арку из жевательной резинки, конфетные перила, шоколадные ступени. Какое-то время в домике был второй этаж, там стояли кровати трех Медведей. Но эта часть истории Шими не заинтересовала, и, когда она уплыла из памяти, второй этаж Casa Gingerbread…[94] — Тед Бротигэн хохотнул. — Вы можете сказать, что произошло его биоразложение.

В любом случае я верю, это место, в котором я сейчас нахожусь, фактически свищ во времени или… — Вновь пауза. Вздох. А потом: — Послушайте, есть миллиард вселенных, состоящих из миллиарда реальностей. Факт этот я начал осознавать после того, как меня притащили назад после моего «короткого отпуска в Коннектикуте», как продолжает утверждать ка’-дим. Этот мерзкий сукин сын!

В голосе Бротигэна слышится истинная ненависть, — подумал Роланд, — и это хорошо. Ненависть — это хорошо. Ненависть полезна.

— Эти реальности — холл со стенами в зеркалах, только двух одинаковых отображений нет. Со временем я, возможно, еще вернусь к этому образу, но этот момент еще не наступил. Я хочу от вас, чтобы вы поняли, или просто приняли, что реальность — это органика, реальность живет. Чем-то она напоминает мышцу. И Шими протыкает дыру в этой мышце ментальным шприцем. Но такая игла есть только у него, потому что он — особенный…

— Потому что он — морк, — пробормотал Эдди.

— Ш-ш-ш! — осекла его Сюзанна.

— …использовать ее, — продолжил Бротигэн.

(Роланд хотел попросить прокрутить пленку назад, чтобы услышать пропущенные слова, но решил, что и так все ясно).

— Это место вне времени, вне реальности. Я знаю, вам кое-что известно о предназначении Темной Башни; вы понимаете ее объединяющую роль. Что ж, исходите из того, что Пряничный домик — балкон на Башне: выходя на него, мы оказываемся вне Башни, но при этом по-прежнему с ней связаны. Это настоящее место… достаточно реальное, чтобы я возвращался с пятнами от леденцов на руках и одежде… но это место, доступ в которое был только у Шими Руиса. И как только мы попадаем туда, оно становится таким, как он его себе представляет. Даже интересно, Роланд, у вас или ваших друзей возникали какие-то мысли о том, кто Шими на самом деле и что он может сделать, когда вы впервые встретились с ним в Меджисе?

Вот тут Роланд потянулся к магнитофону и нажал на клавишу STOP.