Черные подковы - Макс Игнатов (2019)

Предполагаемая проблема с бирками, которые клеятся на багаж с целью дальнейшего опознавания товара, тоже легко решалась. Бирки на багаж изначально крепились не слишком хорошо, поэтому переклеить их не являлось трудной задачей. Приходящему Замышляеву показывали: вот вечером было десять баулов, вот и утром десять, все внесены в журнал, сейчас повезем на склад. На складе приезжающий владелец показывал свои бирки, получал товар и уезжал. Если просили вскрыть чувалы, то он вскрывал: там могли быть старые спецовки, фуфайки, картон, мешки и прочая мутота, отчего хозяин багажа картинно хватался за сердце и просил валидол. По итогу он в любом случае вывозил это на ближайшую помойку. Были вариант, когда багаж оставался невостребованным, и тогда фуфайки и картон хранились на СВХ и по истечении определенного срока переходили в доход государства, чему государство, надо полагать, не было особо радо. А бывали случаи, когда по требованию владельца, в связи с определенной причиной, придуманной им, чтобы не приезжать за ненужным скарбом на склад, багажные места отправлялись обратно в страну, откуда ранее прибыли. Работники тамошних карго-компаний, отправлявших по договору товар, наверняка сначала были несколько ошарашены, когда к ним приходили такие «сюрпризы». Впрочем, им быстро все объяснили, и никто никогда не возмущался, тем более что за обратную перевозку груза они не платили.

Всю эту схему Гордеев постепенно уяснил. Как узнал и то, что на грузовом складе подобные манипуляции ребятишкам тоже понравились, и они быстро поделились соответствующими «разработками» с карго-операторами. Схему наладили и тут. С небольшими отличиями – было важно, чтобы наличие никак не отличалось от входных документов и деклараций, которые находятся на оформлении. Отличались и объемы – на порядок-другой. Учитывая то, что за все время работы Виктора в Летной таможне он ни разу не столкнулся с тем, что кто-то эту схему «расколол», все делалось надлежащим образом.

На этом он и решил сыграть. Если дать информацию в ФСБ о том, что в Летной таможне долгое время в больших объемах подменяется привозимый товар и не платятся – а это главное! – платежи в государственную казну, то тогда неминуема оперативная проверка и… найдут, конечно же, найдут! И если докажут длительность, а суммы убытков будут со многими нулями, то ответственным за подобное станет начальник таможни. И тогда Сотилайнену конец.

Оставалось решить, кого выбрать в роли козла отпущения. И тут он вспомнил о разговоре с Федорычем. Старый прокурор как-то рассказывал ему про то, как комитетчики пытались выдавить с рынка карго-перевозок олигарха Непрошина. Чем тогда закончилась история, Гордеев так и не узнал, вот только сам Непрошин по-прежнему занимался всем, чем только мог, а его компании – продавали, консультировали и летали. Лично против олигарха Виктор ничего не имел, у них были достаточно ровные отношения, учитывая определенные взаимные интересы, которые априори могут быть у начальника таможни и богатого человека. Может, подойдет кто-то еще? Перебрав возможные кандидатуры, он понял – других вариантов нет. И сам Непрошин воспримет это как очередной акт войны со стороны госбезопасности. Ажур!

Через Федорыча он и решил запустить всю эту операцию. Хоть тот уже и был на пенсии, но в возможностях своих потерял не сильно. Поехать лично Виктор не решился – побоялся чем-то выдать себя. Проще позвонить. Начал издалека – со здоровья, занятий на пенсии, семьи. Постепенно разговор пришел к нужной теме.

– Если честно, я не совсем в теме, чем там все закончилось, – объяснял экс-прокурор. – Но ты же сам видишь – Непрошин и в политике, и в бизнесе.

– Странно, – как бы ни понимая, произнес Гордеев. – Выходит, они там ни по самолету ничего не нашли, ни по грузу. Даже по подменному багажу.

– А что за подменный багаж? – клюнул Федорыч.

– Да это старая тема…