Черные подковы - Макс Игнатов (2019)

Янтарь всегда интересовал контрабандистов. Видимо, в этом хрупком камне есть некая внутренняя сила, которая влечет к себе не только ценителей прекрасного, но и всякую нехорошую публику. Даже с учетом того, что и в Советском Союзе, а позже и в России, основные производства по его добыче и переработке, находящиеся в Калининградской области, были почти постоянно под неусыпной опекой государства, неизменно находились люди, имеющие возможность торговать янтарем «налево». Впрочем, вполне возможно, что со стороны государства это была только видимость контроля, пусть на экспорт янтаря-сырца даже вводилось эмбарго, и камень был включен в перечень стратегически важных товаров и ресурсов и запрещен к вывозу из страны. Тем не менее, поток нелегального янтаря за рубеж, и именно в необработанном виде, если и не увеличивался год от года, то, по крайней мере – не сильно уменьшался и точно не прекращался. А основным направлением движения контрабанды янтаря всегда являлся Китай.

В Китай необработанный янтарь везли всеми доступными видами транспорта. И авиатранспорт здесь не являлся исключением. Поэтому, когда к таможенникам подошел бывший портовский пограничник, а ныне бизнесмен средней руки Матвей, и по старой памяти предложил неплохое дельце, обсуждение было недолгим. По работе Матвея помнили: мужик вроде неплохой, не был никогда замечен ни в стукачестве, ни в чем-то другом подозрительном. А сама предлагаемая схема была интересной, навар – неплохим, да и товар-то – янтарь – это не злато-серебро, не оружие и не наркота. Камни. Поэтому бывший тогда начальником Летной таможни Гордеев на сотрудничество с Матвеем дал добро. Вот и стали проходить через «зеленый» коридор под «патронажем» Матвея и контролем кого-то из доверенных таможенников неприметные китайцы с грязными сумками. А почему китайцы – так рейсы все были на Китай: то Харбин, то Пекин, то еще какой-нибудь Тяньцзинь. Это длилось несколько лет. Сменивший Гордеева Сотилайнен знал о данном транзите, так как сам, работая на «пассажирке», несколько раз помогал китайцам благополучно пройти через таможенную зону. И став начальником таможни, не предпринимал никаких мер по его пресечению. А, может, просто ждал удобного случая…

Ведь в настоящее время у Льва были серьезные проблемы. Уже несколько месяцев ФСБ и прокуратура буквально шерстили грузовой отдел. В результате были выявлены серьезнейшие нарушения, связанные с неуплатой различных платежей, их суммы уже превышали десятки миллионов рублей. Сотилайнену срочно надо было что-то сделать, чтобы устоять. Показать себя непримиримым борцом с контрабандой, настоящим руководителем, работающим в спайке с органами, управлением и Москвой. Информация из Оперативной таможни была явно кстати.

Как все случилось, Гордеев узнал позже от Насонова. Они встретились в кафе, сели в отдельную кабинку, и Вова подробно, со слов присутствующих тогда лиц, все рассказал.

Сменой руководил Витя Пашнин. Он уже больше двадцати лет проработал в Летной таможне, и в последнее время задумывался об уходе на пенсию. Или к Насонову – Витя постоянно корешился с «сосновскими» и надеялся на ответные «чувства», а у Насона было гораздо спокойнее, чем на «пассажирке» со всеми ее заработками и нервами. Увидев Матвея на входе в таможенную зону, нехотя кивнул ему: раз пришли – заходите! Тот вместе с тремя китайцами вошел в зал и двинулся мимо хискана – «зеленый» коридор был таковым для всех.

– Вить, там у них сумки какие-то большие! – спросила начальника смены едва видная из-за хискана Галка Петрова. – Может, глянем?

Матвей взглянул на Пашнина. Тот махнул рукой.

– Там у них конфеты, – засмеялся Пашнин.

– А-а, понятно, – захохотала Галка. – А то в Китае своих конфет нет!

Пашнин посмотрел на китайцев, еле тащивших свой скарб.

– Забирай их быстрей, Матюха, – сказал он. – Что-то не по себе.