Черные подковы - Макс Игнатов (2019)

– Садитесь, – продолжил Филин. – Я заранее прошу у присутствующей здесь дамы извинения, – он галантно поклонился Маше, – но по-иному я выразиться не могу. По-моему, сегодня кто-то довы… нет, – он отвернулся в сторону, – довыпендривался, вот так, всем ясно? И это должно быть уроком для всех. Если кто-то не хочет работать честно – лучше сразу пишите заявление на увольнение, держать никого не будем. Вопросы есть?

– Разрешите, Михаил Николаевич? – Гера поднялся. – А что известно по конкретной вине Плаксина? И будут ли наши юристы…

– А мне не надо ничего знать по его вине, кроме того, что я уже знаю, – прервал его начальник таможни. – Мне этого достаточно.

– И нам, – вякнул Замышляев. «Кого он имел в виду?» – подумал Виктор. Горьков явно не разделял мнения Филинова, судя по выражению лица.

– Вот именно, – подтвердил Филинов. – Я ответил на твой вопрос?

– Полностью, – кивнул Гера и сел. Больше вопросов ни у кого не возникало.

– Тогда все свободны, – сказал Филинов и вышел с сектора. За ним поплелся Замышляев. Горьков чуть задержался.

– Все, что будет возможно сделать с нашей стороны, – спокойно сказал он, сделав упор на слове «нашей», – будет сделано. Но я уверен, что люди здесь собрались неглупые, и все понимают, что означает сие происшествие. Если понадобится моя помощь – меня найти нетрудно. Гера, подкинешь?

– Витя, лови ключи. Сейчас рейс начнется, выдашь все, начнете без меня, – Гера оделся и вышел вслед за Горьковым.

Виктор еле поймал ключи. Это он замом начальника смены стал, так получается? Когда Конь зашел получать печать, Витя приготовился оправдываться. Но не пригодилось.

– Нет, надо отсюда сваливать, – завздыхал Игорь. – Скорее бы вызов пришел. Какая-то грязь здесь, – и вышел, даже не спрашивая ответа.

Гера приехал почти через три часа. Рейс кончился, и они решили перекусить. Взяли сарделек и по пиву, сели на шестом секторе.

– Скорей бы ездить нормально научиться, – горевал Большой. – А то пока до центра доехал, пока там у дома потрещали, пока назад! Еду тихонько, боюсь… Комедия какая-то!

– Что он сказал?

– Да так. Чем сможет – поможет, в общем. Мужик он классный. А начальство просто козлы, вот и все. Да, с утра сначала собираемся с начальниками смен, потом к Степкиной жене.

Всю ночь они отбивались от пограничников, ментов, тех же сарделечниц, других портовских работников. Слухи разошлись моментально, и всем хотелось узнать, что там такое случилось в таможне. Поспать в эту ночь не удалось.

Встречу назначили у поселкового ДК. Витя впервые ехал с Большим на его «семерке» и мог честно сказать – водитель из Геры пока был никакой.

– Ничего, научусь помаленьку, – бухтел тот. – Не сразу Москва строилась.

Приехали все – Буянкин, Мосин, сменивший их Бородюк. Виктор остался было сидеть в машине, но Гера потащил его за собой.

– В общем, так, – начал рассказывать Дима Мосин. – На Стамбуле были мужик с бабой, прилетели вечером, накануне, помните, в пересменку рейс попал, между вами?

– Да, – в голос ответили Буянкин и Большов.

– Ты, Гриша, на склад ничего не повез.

– Ну, так само собой, – развел руками Буянкин. – Там чувалов осталось немеряно. Красномордый приперся, так я его туда даже не пустил, влил в него пузырек, и домой его спать увез.

– Да и нет вопросов, – кивнул Дима. – Эта парочка пришла к нам. Мужик, как оказалось, знал Моня, охранник у нас такой – Монь фамилия. Подошел к нему, они потерли что-то, видимо – я не знаю точно – Монь порешал все со Степкой. Ну, и вывезли все на грузовой машине, основное на грузовой склад, а ихнее – за территорию, к машине этой парочки.

– На нашем грузовике? Ваши грузчики? – у Бородюка чуть не выпали глаза.

– Да!

– А кто выезд-то им разрешил за территорию порта?