Город не приспособлен для пешеходов. Дороги и площади протяженные и широкие. Новостройки напоминают Москву начала "нулевых". Много шестнадцатиэтажек. Бетонная набережная, "Прибрега-бич", тянется вдоль Оби на 3 километра. Река шириной в 500 метров. Траву на газонах

не косят. Это привносит ощущение деревни. Неужели местная партия Зелёных вступилась за растительность и экологию? Запомнились памятники "писающему пауку", так местные называют авангардное сооружение в честь нефтяников, и "Алёша" – 12ти метровый монумент геологам-первопроходцам. В центре города строится огромная мечеть.

Почему в богатом, трёхсоттысячном городе встречаются заброшенные здания – для меня осталось тайной.

Как-то в дверь номера постучали, и официант ввёз жареную козлятину в ткемалевом соусе и бутылку дагестанского коньяка "Кизляр". "КС" – коньяк старый – качественная штука, если настоящая.

Презент от Ильдара, в записке он мягко пеняет, что слишком много работаю и стал хуже выглядеть. Меня стерегли даже в гостинице.

Через несколько дней, Пара@банку становится ясно, что надо ехать в Латвию. Загранпаспорт и нужные документы присылают курьерской почтой. По бумагам, везу полиграфическую продукцию. Несколько обычных серых картонных коробок с рекламными флаерами в виде купюр по пятьсот

евро. Внутри, тщательно обложенные добротной полиграфией, лежат пачки настоящих пятисотенных банкнот.

После консультации в закрытом чате "Телеграм" с Софьей Аркадьевной,

поломавшись для виду, соглашаюсь на такое продолжение "турне", да и выбора-то у меня нет. Похоже, я выторговал себе немного времени. Да и убрать человека в Риге сложнее. Лучше сидеть за контрабанду в Латвии, чем лежать в лесу на Родине.

Позвонил Майор, интересуется, когда буду в городе. Рапортую, что надо три-пять дней, но всё решает начальство. Договорились созвониться в понедельник на следующей неделе.

Командировочные уже на карте, премия выдана лично Ильдаром. Купюры от ста до тысячи рублей, для путешествий очень удобно.

Опять частный самолёт, но до Питера. Приезжаю в аэропорт за пару часов до груза. Светлое трёхэтажное здание нижневартовского аэропорта построено в стиле неоконструктивизм. От стоянки, куда приехал на такси, иду к центральному входу. "Зебра" упирается в большую, прямоугольную цветочную клумбу, где вовсю хозяйничает осень. Хорошо хоть в клумбу, а не в стену! Приходится взять правее и обойти этот гербарий.

Не смотря на солнце и южный ветерок, на улице 7-9 градусов тепла. Весь месяц температура держится на 6-14 градусах, иногда опускаясь почти до нуля.

Машина пришла, бумаги готовы, осталось дождаться самолёт. "Джет" опаздывает на два с половиной часа. Справа от входа в аэропорт, практически под лестницей, расположилось безымянное кафе, больше

похожее на буфет в общежитии. Слава Богу, за паспортным контролем, на втором этаже, есть бизнес зал.

За соседним столиком томится основательный мужчина, лет пятидесяти, в тёмно-синей двубортной тройке из масс-маркета. Густые брови делают его похожим на Брежнева. Светло-голубые глаза сухо смотрят на мир, иногда замирая, будто рассматривая что-то внутри самого хозяина. Серый

шёлковый галстук в клетку, по-видимому, надевается через голову, как ошейник. Не удивлюсь, если его покупала жена, чьё чувство прекрасного сформировалось мексиканскими сериалами.

На часах написано "Chоpard", похоже, действительно золотые и швейцарские. Ярко-зелёная рубашка вместо сорочки, коричневые носки и неумение носить костюм, выдают в нём технаря либо военного.