Последний дракон - Йон Колфер (2020)

А удары не заставили себя ждать. Эта человечка двигалась так быстро, что Верн засомневался, сумел бы как следует ей насовать, даже если б у него все оставалось тип-топ. Впрочем, это не значит, что он не стал пытаться; Верн ударил когтями – вспорешь артерию, и прости-прощай противница. Однако женщина пригнулась, так что у дракона вышло только зацепить ее бритую черепушку одним когтем и оставить неглубокую царапину, малость кровоточащую, но и близко не смертельную. И, разумеется, Верн прозевал момент. Человечка прошла линию обороны.

Она принялась за дело с хирургической точностью, осыпая корпус Верна градом коротких ударов и хуков, выискивая слабые места. Нашла парочку, и они заныли под давлением пластины.

«Давай уже, Хайфаэр, – сказал он себе. – Ты ж не человекоручка, верно?»

Может, в данной ситуации оскорбление «человекоручка» было несколько неуместным. Потому как руки этой дамочки ломали его, словно старый стул. Треснула пластина над почкой. Дрогнуло солнечное сплетение.

«Рановато, – подумал дракон. – Соберись, Верн».

Женщина обработала ему почку, и дракона прострелило болью от бубенцов до глотки.

– Еб твою… – выругался он – и тут вдруг получил мимолетную передышку.

Может, эта женщина, сидя в засаде, не догадывалась, что слышала голос Верна. Может, Хук не упомянул о драконьем даре речи. В любом случае, матерное словцо заставило противницу остолбенеть, пусть и ровно на секунду.

– …мать! – завершил ходовое выражение Верн и обрушил на голову женщины кулак. Удар вышел не то чтобы очень, зато подарил возможность дать задний ход и перевести дыхание.

Женщина упала на колено, потрясла головой.

– И все, мистер Верн? Весь порох? Бля, да я твою голову себе на стенку повешу.

Верн щелкнул зубами, пытаясь высечь искру, но ничего не вышло. Не осталось ни капли жира. Если б только добраться до бочек.

– А что с лицом-то, Верн? – поинтересовалась женщина, стискивая кулаки. – Истерика? Если хочешь знать, кто тебе жопу дерет, так это Джуэлл Харди. Не забудь, хорошо, малыш?

– Никто меня еще не дерет, Джуэлл Харди, – отозвался Верн, – так что давай-ка ближе к делу.

Со стороны реки мелькнула вспышка. Верну в грудь, словно кузнечным молотом, ударила пуля – и расплющилась в блин. Стрелку не повезло, грудная пластина почти непробиваема. Но несмотря на неудачу в пробивании, воздух из легких Верна все равно вышибло, и он кверху хвостом полетел в кусты.

– Гуляй, Цзян! – выдала Джуэлл Харди, что бы это на хрен ни значило, и прямо-таки окутала Верна, как дешевый одеколон, что так себе аналогия, ведь дешевый одеколон обычно не имеет привычки выбивать из того, кто его носит, всю дурь. Первым делом Харди прописала ему двоечку в голову, чтобы шарики за ролики закатить, а потом принялась ощупывать корпус, выискивать лазейку.

Глаза Верна закатились.

«Поверить не могу, что за неделька», – подумал он.

Болотная грязь чавкнула, пропитывая штаны.

Новые, мать их. Ну, почти.

– Лады-ы, – протянула Джэулл Харди, весьма зловеще.

Бойцовая баба обнаружила зазор у Верна в ребрах и ткнула туда пальцами, что вызвало щекотку. А потом достала из-за спины нож и попыталась пырнуть уже им.

«А это уже не пощекочет», – подумал Верн.

Кончик таки вошел – но случился неожиданный для всех побочный эффект. Сперва случилась вспышка обжигающей боли, что вполне ожидаемо, однако потом у Верна внезапно завелась нейромышечная система, которая запустила натяжение мышц и разбудила нервные рецепторы в сухожилиях, а это в свою очередь сбросило импульс спинному мозгу, который дал сигнал сократить мышцу, которая только что натянулась. Разумеется, в научной составляющей Верн не сек. Он понял только то, что его колено согнулось с такой силой, какую он сейчас в себе вообще не чувствовал, и врезало в спину Джуэлл Харди так, что та улетела в заросли, а из легких вышибло весь воздух до последнего кубического дюйма.