Проклятая игра - Клайв Баркер (1985)

На верхней площадке лестницы он заколебался. Той не был ни храбрецом, ни глупцом. Завтра он сможет оплакать ее, а сегодня она просто ушла от него, и ему ничего не оставалось, кроме как поберечься от того, кто это сделал. Кто бы это ни был! Почему он даже в мыслях избегает произносить это имя? Ответственным был Мамулян: на происходящем стояла его подпись. И он был не один. Европеец никогда не прикоснулся бы своими чистенькими ручками к человеческой плоти так, как кто-то прикоснулся к Ивонн; о его брезгливости ходили легенды. Но это он наделил ее подобием жизни после убийства. Только Мамулян был способен на такую услугу.

Теперь он будет ждать внизу, в подводном мире, у подножия лестницы, не так ли? Ждать, как делал давно, пока Той не приплетется по ступенькам, чтобы присоединиться к нему.

– Иди к черту, – прошептал Той тьме внизу и зашагал (ему хотелось бежать, но здравый смысл подсказывал обратное) по лестничной площадке к гостевой спальне. С каждым шагом он ждал какого-нибудь движения со стороны врага, но его не было. Во всяком случае, пока он не добрался до двери спальни.

Повернув ручку, он услышал за спиной голос Ивонн:

– Билли…

Слово прозвучало разборчивее, чем раньше.

На краткий миг он усомнился в своем рассудке. Возможно ли, что, если он сейчас обернется, она окажется в дверях спальни такой же изуродованной, как подсказывала память, или это был лихорадочный сон?

– Куда ты собрался? – потребовала она ответа.

Внизу кто-то зашевелился.

– Возвращайся в постель.

Не оборачиваясь, чтобы отказаться от ее приглашения, Той толкнул дверь в гостевую спальню и услышал, как кто-то поднимается по лестнице позади него. Шаги были тяжелыми, незваный гость – нетерпеливым.

В замке́ не было ключа, чтобы задержать преследователя, как и не было времени подтаскивать мебель к двери. Той в три шага пересек темную спальню, распахнул французские окна и вышел на маленький кованый балкон. Тот заскрипел под его весом. Он подозревал, что долго эта штука не продержится.

Сад внизу был погружен в темноту, но он хорошо представлял себе, где находятся клумбы, а где – брусчатка. Не колеблясь – шаги за спиной были громкими, – он перелез через перила. Суставы заныли от напряжения и взвыли, когда он перевалился через другую сторону, пока не повис на руках, чувствуя опасную близость момента, когда пальцы разожмутся.

Шум в комнате, которую он покинул, привлек его внимание: преследователь, жирный головорез с окровавленными руками и глазами бешеной твари, был внутри – теперь он направлялся к окнам, недовольно рыча. Той раскачивался всем телом, как мог, молясь, чтобы упасть не на мостовую, которая, как он знал, прямо под его босыми ногами, а на мягкую землю травянистого бордюра. Было мало шансов точно настроить маневр. Он отпустил балюстраду, когда туша добралась до балкона, и, казалось, очень долго падал спиной вперед сквозь пространство. Окно над ним уменьшалось, пока он не приземлился, отделавшись синяком, среди герани, которую Ивонн посадила всего неделю назад.

Он встал на ноги, сильно запыхавшийся, но невредимый, и побежал по залитому лунным светом саду к задней калитке. Она была заперта на висячий замок, но ему удалось перелезть через нее с легкостью – адреналин разогнал мышцы. Погони не было слышно, и когда он оглянулся, увидел, что толстяк еще стоит у французских окон, наблюдая за его бегством, словно не имея возможности броситься следом. Охваченный внезапным возбуждением, Той помчался прочь по узкому проходу, который пролегал вдоль задней части всех садов, заботясь лишь о том, чтобы увеличить расстояние между собой и домом.

Только добравшись до улицы, фонари которой начали гаснуть, потому что над городом забрезжил рассвет, Той понял, что он совершенно голый.

31