Черная осень - Галина Гончарова (2021)

– Поищут да и успокоятся, никуда не денутся. У меня сейчас план такой: мы пробираемся в большой город и находим, с кем уехать за границу. В тот же Борхум или Лионесс.

– Как… как кто?

– Инкогнито, Зина. Сначала – инкогнито, потом посмотрим, что будет твориться в стране. Мне бы тебя отослать, а дальше будет видно.

– Меня? Почему?

– Помочь ты мне не сможешь. А вот проблем будет много, – честно ответила Яна.

– Ты… ты хочешь от меня избавиться?

Яна закатила глаза.

Давно она с подростками не разговаривала, теряет квалификацию. Итак, приступим.

– Зиночка, детка, я не смогу ничего сделать с этими подонками, пока ты в опасности. Я не хочу, чтобы ты рисковала жизнью… ты должна продолжить наш род, род великих императоров…

Два часа ушли в расход.

Но – уговорила, уболтала, убедила.

Зина согласилась остаться в Ирольске и, если получится, отправиться оттуда в Борхум. Или… да хоть бы куда!

Фамильные драгоценности у нее есть, документы при девушках, а фамильное сходство с Шеллес-Альденскими у Зинаиды налицо. Придется перекрасить, кстати. И загримировать. В таком виде ее на улицу выпускать нельзя – во время революций мужики с катушек слетают и от крови пьянеют. Безнаказанность развращает, а девчонка-то симпатичная. Так сделаем из нее Страшилу, жаль, что с мудростью не получится!

Уедет за границу – и Яне руки развяжет, и сама будет в безопасности.

Практическая сметка у сестрички есть, рано или поздно сама решит, как лучше.

Или обнародовать свое спасение, или прожить жизнь тихо и спокойно…может, даже и второе выберет. Яна бы точно выбрала, да вот беда – год!

Какая уж тут тихая жизнь?! Спасибо, Хелла… это без иронии. Хоть год, а мой! Надо рвать по максимуму! Эх, зажжем!

Что там было сказано у господ революционеров? Из искры возгорится пламя? Вот-вот. Рецепт прост. Спички, бензоколонка и немного фантазии. Совсем чуть-чуть фантазии…

* * *

«Гвардейский полк имени Величества императрицы Анны ушел Подольский округ. Был Валежный».

Телеграмма жома Пламенного не порадовала.

Вот чего им, сволочам, на месте не сиделось? Чего им надо было?!

Гвардейцы, м-да…

Казалось бы, невелик и ущерб, и полк тот… невелик, да – кусач. Кто был на стороне освобожденцев?

Во-первых, все запасные полки. Практически все.

Во-вторых, части, расположенные в Звенигороде и под ним. Всего около пятидесяти – пятидесяти пяти тысяч человек.

Понятное дело, партия намного больше, и людей в ней уже под полмиллиона, но – кто?! Крестьяне, рабочие, всякая наволочь, которая сражаться будет только за одно дело – спасение собственной жизни.

А вот полки с фронта…

Те, кто дезертировал с фронта, были на стороне освобожденцев. Кое-кто в полках – тоже. Остальные либо резко против – этих не так много. Либо – колебались.

Петера никто не считал достойным, но и Пламенного тоже. И тут неоценим становился Гаврюша – на первое время. Ему бы…

Может, и не поверили бы, но хоть преемственность власти бы увидели. А там уж можно работать без суеты, организовать базу, подтянуть верные части…

Был бы переворот!

Но в свое время! Годика через два! И народ бы весь был ЗА Пламенного.

А сейчас как?

За Валежным – пойдут многие. И что с ним делать прикажете?

Жом Пламенный усмехнулся.

Нет человека – нет проблемы, не так ли? И он знает, кому поручить решение этой задачи.

* * *

Ночью Яна отправилась к Прасковье.

Женщина уже ждала ее.

– Тора, доброй ночи.

– Доброй ночи, – кивнула Яна. – Что скажете?

– Вот, возьмите, тора, не побрезгуйте.

Яна посмотрела на стол и присвистнула.

– Жама, вы – сокровище.

И было за что благодарить. Две большие ковриги свежего хлеба завернуты в тряпицу, крынка молока, лук и чеснок, десяток яиц – вареных?

– Печеных, – пояснила Прасковья. – И вот еще…