Эвакуация - Алексей Сидоров (2021)

– Охренеть! – выдохнул я, первым прыгнув в туман. Казалось, тот окутал меня со всех сторон. Плотность невероятная – такая, как если бы облака опустились на землю. – Посмотрите!

Второй вышла Наташа. Боязливо оглянулась по сторонам:

– Какой густой, – отметила она.

– Да вообще…

– Мо-может… не с-стоит ту-туда ходить? – спросил Пух.

– А что нам делать?! Оставаться внутри и ждать? Но кого? Никто за нами не придет!

– Но-но т-ты же хо-хотел автобус на-найти, – пролепетал Пух, все еще стоя на подножке. Девушка уже соскочила на асфальт, осматриваясь.

– Да! Я его и нашел. Но послушай, я давно подозревал, что автобус – это только транспорт. Он не интересен сам по себе. Только как средство доставки…

– Куда? – спросил рыжая.

Глаза красотки сквозь дымку тумана смотрелись как отдельное произведение искусства. Да и сама она, казалось, сошла с картины художника Бориса Вальехо. Если бы, конечно, Вальехо рисовал девушек в пуховиках.

«Кстати, о пуховиках…»

– Вам не кажется, что здесь чертовски жарко для февраля? – спросил я, стягивая куртку.

– Есть такое, – ответила девушка и тоже начала снимать верхнюю одежду. Я пришел ей на помощь. Наташа улыбнулась, позволив поухаживать за собой.

Пух стащил с головы шапку-ушанку.

– Та-такое чувство, что з-здесь во-вобще лето… Или весна – как ми-минимум.

– Здесь – это где?

Толстяк в ответ лишь пожал плечами.

Я разделся до футболки, Наташа осталась в кофте. Про себя отметил, какая у девушки красивая грудь. Не большая, но и не слишком маленькая – практически идеал, который наверняка удобно помещался в ладони, если ее…

– Пойдем – проверим, где это мы! – перервала поток похотливых мыслей красотка, легонько ткнув меня в плечо.

– А я? – спросил Пух.

– А ты останься здесь, охраняй транспорт, – ответила рыжая.

«Она что, хочет остаться со мной наедине?!» – мелькнуло в голове.

– И за-зачем его охранять? Он и та-так сгорел, – хмыкнул Пух.

– Действительно, вряд ли его кто-то угонит, – заметил я. – Да и думаю, что автобус явился именно для того, чтобы перенести нас сюда… в то место, где все началось. Дальше он не поедет.

– Что началось?! Ты что-то знаешь? – спросила девушка.

Покачал головой.

– Знаю только, что мои родные – отец и сестра – пропали, пока мы с матерью лежали в роддоме в Киеве. Нас туда из Припяти вывез личный шофер отца Григорий… фамилии, к сожалению, не знаю.

– Григорий? А где он сейчас?

– Да откуда же мне знать?! Мне и месяца не было, когда мать умерла. Водитель растворился на просторах страны – видимо, уехал к семье. А может, еще куда. Мы же жили в Припяти, откуда всех эвакуировали в день моего рождения.

– Погоди, то есть ты родился в день аварии на ЧАЭС?! – спросила рыжая.

– Нет, на следующий день – 27 апреля. В день эвакуации. Когда пятидесятитысячный город был покинут…

– Навсегда… – закончила за меня девушка.

– Нет, не навсегда. Многие потом возвращались, чтобы забрать вещи. Но все равно не все смогли вывезти. У некоторых здесь даже живность осталась. Думали ведь, что уезжают дня на три, поэтому и запирали в квартирах кошек и собак. Насыпали им еды, наливали воды – и уезжали. Потом собаки, кошки умирали прямо там, в квартирах. А других отстреливали. Тех, кто остался на улицах города.

– Отстреливали? – переспросил Пух.

– Ну да, были же специальные команды, которые проходили по городу и убивали всех домашних животных.

– За-зачем? – спросил Пух. – Они б-бы и са-сами умерли…

– Боялись распространения радиации… видимо. Не знаю точно. Но факт такой был – я читал в мемуарах, что специально отстреливали.

– Боже! – выдохнула Наташа. – Хорош про животных, хватит. Мне, конечно, жаль кошечек и собачек, но почему ты считаешь, что этот автобус… ну, привез тебя к родным, или как это вообще все понимать?