— Куда вы так спешите, Имма? — остановил он меня.

— Как Мири? Я только что узнала от Розамунды! Мне так жаль…

— Чего? Того, что вы уверяли, что ей можно доверять?

— И это тоже… я правда так думала… Неужели вы думаете, что я стала бы вас уверять в этом, зная обратное?! — возмутилась я.

— Ради того, чтобы помочь подруге? Почему нет?

— Нет! Я бы не стала рисковать девочками! — Моему возмущению не было предела. — Что с Миреллой? Как она? — поторопила я его с ответом.

Взгляд графа смягчился.

— Ее жизнь вне опасности. Но последствия болезни пока спрогнозировать трудно…

— Богиня! — осенила я себя знаком богини. — Я помолюсь за нее. Можно ее увидеть? Пожалуйста!

Граф в нерешительности покусал губы и ответил отказом:

— Нет, Имма. Сейчас не лучший момент. Элли обижена на вас и вряд ли захочет видеть. А ей сейчас противопоказаны сильные эмоции. Любые.

— Хорошо, вы правы. А почему… Элли обижена на меня? — назвала я девочку, как привычно графу.

— Она услышала мой разговор с Памелой. Та просила, чтобы место гувернантки я отдал вам. Я сказал, что предлагал вам, но вы отказались, не захотели нянчиться с такими противными девчонками. Что если бы они вели себя хорошо, возможно, у них уже давно была бы хорошая гувернантка… Что они сами виноваты в том, что не смогли наладить отношения со всеми, кто приходил…

— Да как вы могли! — Гнев мой требовал стукнуть графа по его пустой башке прямо сейчас.

— Но разве это не так, Имма? — пронзил меня своими синими глазами граф. — Разве вы не отказались потому, что у меня трудные девочки, с которыми не так легко справиться? Разве бы на ваше решение не повлияло, если бы они были послушными, кроткими и воспитанными? Вы просто не захотели приложить душевные усилия…

— Да что вообще вы обо мне знаете, чтобы так рассуждать! — прервала я его, кипя от гнева.

Нет, граф точно заслуживает пару ударов моего кулака по его темечку. Как раз по размерчику.

— Ничего не знаю, вы правы. Просто доверился интуиции дочерей. И ошибся. Что вы вообще здесь делаете? Вы дали мне четкий отказ, который не подразумевает двоякого толкования.

— И я передумала! Я иду к вам в гувернантки, — выпалила я.

Граф удивленно вскинул брови и сверлил меня своими синими глазами, которые вызывали во мне беспокойство. Они напоминали море перед бурей, когда непонятно, пронесет мимо или сметет шквалом своего урагана.

— Если предложение еще в силе, — сглотнула я под его пронизывающим взглядом.

— Сейчас вам придется еще труднее, чем когда я предлагал. Так как девочки оскорблены вашим отказом.

— По вашей вине! Зачем было так говорить?! — представила я реакцию девочек и чуть не расплакалась.

— Вам не кажется, что начинать собеседование при приеме на работу с обвинений в адрес работодателя — не лучшая тактика? — усмехнулся граф. — К тому же я хоть и сказал все другими словами, но, по сути, ведь вы имели в виду именно это.

— Ваши слабые умственные способности в настоящую минуту извиняет ваше нервное напряжение в последнее время. Я сказала, что у меня нет опыта и профессионализма для такой сложной задачи.

— И желания.

— И желания тоже, да.

— И что из этого появилось за последнюю неделю? — выразительно поднял брови граф.

— Только желание, — вызывающе посмотрела я ему в глаза.

— Можно узнать, почему вдруг?

Потому что дети не должны отвечать за ошибки взрослых. Со мной ребенком подло поступили взрослые. А сейчас я, будучи взрослой, решила так поступить с детьми. Но это несправедливо по отношению к ним. Это другая история, не моя.

Но графу я этого не скажу.

— Я чувствую часть своей ответственности и вины за то, что случилось с… Элли. Ведь я просила и девочек, и вас довериться Розамунде.

Граф еще немного посверлил меня взглядом и сказал в сторону:

— Хватит прятаться, Памела, выходи. И решение будет за тобой. Берем мы Имму или нет?