Безмолвная - Ремигиуш Мруз (2021)

(Ж. Верн) К тому же еду в поезде. В общем-то, неплохом — с вай-фаем и без людей, давящих друг другу яйца всмятку. Раньше не раз приходилось беречь свои в региональных электричках… Это была просто жесть!

(Кас) Зачем едешь во Вроцлав?

(Ж. Верн) Там меня ждут ответы.

Я склонилась к монитору.

(Кас) Что будешь делать, когда получишь их?

(Ж. Верн) Найду того, кто их для меня оставил.

(Кас) По-прежнему ставишь на то, что она жива?

(Ж. Верн) Ты тоже.

(Кас) Откуда такая уверенность?

(Ж. Верн) Иначе ты мне не помогала бы. Решила бы, что дело окончено, а «Рейманн инвестигейшн» задание выполнило.

(Кас) Подозреваешь меня в исключительно профессиональной заинтересованности?

(Ж. Верн) А у тебя есть какая-то иная?

(Кас) Может, это мое новое хобби…

(Ж. Верн) Может. А может, я просто тебе понравился.

(Кас) Я не заходила бы так далеко…

Только через минуту я уличила себя в том, что улыбаюсь появляющимся и исчезающим на черном экране белым буквам. Почувствовала себя как младшеклассница, которой наконец заинтересовался парень постарше.

(Ж. Верн) Я должен заканчивать. Дам знать, когда выясню больше.

(Кас) Ладно. Береги себя!

(Ж. Верн) Ясно.

После его отключения я еще с минуту сидела неподвижно. Размышляла сначала о своих побуждениях, а потом о его мотивах. Бесспорно, на этом этапе я была ему не нужна, но, может, тот, кто ему помог, посоветовал держаться от меня подальше?

Я не могла похвастать хорошей репутацией в обществе. Сложившийся у посторонних людей образ Кассандры Рейманн даже отдаленно не напоминал тот, который знали Войтек и Роберт. Внешнему миру я казалась холодной женщиной-снобом, которой все нипочем. А мои взносы на благотворительность воспринимались лишь как средство для поддержания положительного имиджа.

Мне представлялось, что, возможно, некто, замешанный в гибели Евы, получил информацию о расследовании, которым занимается «Рейманн инвестигейшн». И мог предостеречь Дамиана, чтобы тот не связывался с нами.

Глубоко вздохнув, я решила, что самое время узнать новости, и потянулась за телефоном.

Йола ответила после второго сигнала.

— Смотрю, — бросила она.

— Что смотришь?

— То, что творится в опольских СМИ.

Я не имела понятия, что она имеет в виду. Быстро открыла один из местных порталов и зашла на главную страницу. Полиция опубликовала официальное заявление о теле, обнаруженном на острове Болко. Насильственный характер смерти исключался. Ева, было указано в сообщении, совершила самоубийство, употребив средства, вызывающие остановку сердца. Подробности не излагались, но пресс-секретарь местной полиции не давал повода усомниться в правильности экспертного судебно-медицинского заключения. Жертва сама лишила себя жизни.

— Но, судя по твоему удивлению, ты звонишь не поэтому, — отметила Клиза.

— Нет, — признала я.

— Хорошо. Потому что я не хочу обсуждать это.

Неудивительно. Мне подумалось: «Читал ли Вернер данное заявление?» Если да, то для него наверняка ничего не изменится — он просто решит, что это препарированная, не имеющая ничего общего с правдой информация.

— Мне нужен выход на твоего МЛИИ из полицейского управления, — сказала я.

— Пустой разговор.

— Никому не…

— Меня не волнует, что это будешь знать только ты. Я не раскрываю такие вещи, вот и всё.

Я поджала губы, почувствовав нарастающий во мне гнев. Может, настал момент показать себя со стороны, которую видел — и хотел видеть — весь внешний мир?

— В таком случае помоги мне иначе, — предложила я. — Позвони тому человеку и узнай, каким чудом Вернеру удалось удрать из-под носа у полицейских.

Клиза не отвечала.

— И не давай ему покоя, пока не узнаешь, — добавила я, словно все еще оставалась ее начальницей. — Ясно?

Она, кашлянув, неуверенно ответила:

— Уже сделала.

— Тем лучше.