Ковен заблудших ведьм - Анастасия Гор (2021)

На ступеньках одного из домов сидел мальчик с копной тонких косичек на голове, затянутых медными бусинами. Он играл с деревянными фигурками животных, вручную выточенных из орешника и разукрашенных смородиновым соком. Фигурки двигались сами собой, прыгая через его колени туда и обратно. Мальчик заливисто смеялся, но замолчал, стоило Коулу приблизиться. Фигурки застыли, безжизненно завалившись на бок. Маленький колдун оглядел странствующего охотника с недоверчивым прищуром и, будто разглядев что-то, расслабился, протягивая ему резного оленя.

– Красивый, – заторможенно улыбнулся Коул, покрутив его в руках и аккуратно поставив на место.

Пожилая женщина с длинными седыми волосами, убранными под тюрбан, что-то пробормотала. Она сидела на пороге дома и, видимо, следила за мальчиком. Ее глаза были закрыты красной повязкой, а сама она не двигалась, выдыхая в воздух клубы пузырящегося янтарного дыма, будто курила невидимый мундштук.

Коул осторожно попятился и, взяв меня под руку, повел дальше, стараясь не оглядываться.

– Они странные, – изрек он, когда мы минули жилую улицу и ступили в сердце поселения с открытой ярмаркой и мастерскими – от мебельной до ювелирной.

– Скорее… самобытные. Никогда не встречала таких ковенов. Посмотри! – Я дернула Коула за пояс штанов, чтобы он повернулся к каменной стене с древними петроглифами, делящей площадь на две половины, – все вокруг, кроме нее, было сделано из дерева. – Это наскальная живопись ковена. Старая традиция… Должно быть, осталась как монумент. Видишь? – Я очертила сорванной травинкой рисунки парада планет и рун – скандинавских, норвежских и даже славянских. – Здесь так много ковенов… Ведьмы со всего мира! И оглянись: у них даже нет электричества!

«Вообще-то электричество у нас есть, просто в праздники Колеса года мы предпочитаем обходиться без него. Это дань уважения прошлому».

Я вздрогнула и, выронив травинку, закрутилась волчком. Голос, хриплый и шелковистый, принадлежал явно не Коулу, но я так и не нашла его источник. Мимо нас брели люди, но никто из них даже не смотрел в нашу сторону. В отличие от улицы с жилыми домами здесь всем было не до этого: тут работали кузнецы и трубочисты, ворочающие мешки и телеги. Они были менее приветливы, но точно так же счастливы. Звенели браслетами, как у Гён, и красовались перьями в волосах.

– Праздник Колеса года… – вспомнила я. – Какое сегодня число, Коул?

– Тридцатое апреля, – растерянно ответил он. – А завтра…

– Майский день… Ох, совсем забыла! Вот что за праздник имела в виду Гён. Сегодня же ночь Белтейна.

«Да, она самая! Прости за вторжение. Я боялась, что вы заблудились. Вам нужно направо. Ага-ага, вон туда!»

– Одри? – встревоженно позвал меня Коул, когда я глянула за угол мельницы и обнаружила там нечто, похожее на шатер.

– Кажется, нас уже ждут.

Мы прошли несколько метров, озираясь по сторонам, как туристы. Пальцы Коула мягко перебирали мои – он так успокаивал не то меня, не то себя, все еще напряженный в новых условиях, где его инстинкт защищать становился безоговорочным и возобладал над доводами рассудка. Мы прошли мимо сеновала и курятника, когда шатер впереди приобрел свои очертания. Сначала показались стены из войлока с витиеватым орнаментом желто-синих цветов, а следом – куполообразная крыша. Дом напоминал не то юрту, не то индейский вигвам. Он стоял поодаль от прочих сооружений, почти на отшибе, окруженный лишь кустами люпина и пиками дюн. Чем ближе мы подходили, тем сильнее становился запах сухой древесины и трав.

– Ты помнишь, что еще сказала Гён? – спросил меня Коул, когда до шатра оставалась минута ходьбы. – «Она подберет домик для вас…» Гён думает, мы останемся здесь жить?

– А почему нет? – улыбнулась я, замедлив шаг. – Моя мама ведь тоже жила здесь какое-то время. В конце концов, дары не за день познаются. Ох, черт, твоя работа…