Стол перевернулся, и все бронзовые блюда с едой полетели на пол вместе с ним. Я успела вскочить и забиться в угол, не мешая Коулу «готовить» Джулиана ко встрече Ферн и вместе с тем нести возмездие. Теперь, когда Джулс дал клятву не причинять никому вред, он был совсем беспомощен. Коулу не потребовался навахон, чтобы поставить его на колени несколькими точными ударами в живот и горло, а затем взять в захват. Магия Джулиана, безрезультатно бьющаяся об охотничий иммунитет Коула, как волны о скалы, не приносила ему и толики вреда, но сметала все на своем пути, опрокидывая следом за столом стулья и мебель.

– Помнится, Ферн сказала «привет от Джулиана», – прошептал Коул, откупоривая зубами мерцающую склянку. – Не здороваться в ответ невежливо. Привет-привет, Джулиан.

– Ты этого не сделаешь! – забрыкался Джулиан, и голос его хрипел от крови, которая уже скопилась во рту и вновь запачкала новенькую черную рубашку. – Ты ведь по жизни «хороший коп»…

– Кто сказал тебе такую глупость?

Джулиан успел лишь удивленно приоткрыть рот, когда Коул вцепился пальцами ему в волосы, заставляя откинуть голову назад. В отблесках камина мэцубуси засиял, как январский снег, засыпая Джулиану глаза.

Его нечеловеческий крик зазвенел в ушах. Я поморщилась, но не отвернулась, наблюдая, как Джулиан катается по полу, хватая пальцами воздух. Коул ловко увернулся и привлек меня к своей груди.

– Теперь Ферн точно поверит, что ты не Верховный. Чего разнылся? – Коул поддел носком сапог Джулиана, бьющегося под столом в истерике. – Исцелишься на раз-два. Рука ведь зажила. Только подожди немного… А то зря, что ли, мэцубуси израсходовали?

– Тебе конец, ублюдок! – проскрежетал зубами Джулиан, вслепую опираясь на угол сваленного стола, чтобы подняться на ноги. Его ресницы слиплись в крови, а взгляд за бельмом лихорадочно метался, пытаясь найти то, что было спрятано в призванной тьме.

– Хм, а это ведь хорошая идея… Hualau!

Шевельнув запястьем, я связала Джулса по рукам и ногам черной скатертью, подползшей к нему со стола ожившей змеей. Следом она обуглилась, превращаясь в железную цепь, и Джулиан упал навзничь, обездвиженный.

– Эй, спокойно! Ты должен выглядеть побежденным, помнишь? – подтрунила над ним я, войдя в кураж: видимо, вино все-таки действовало. – Где твое актерское мастерство, с которым ты столько лет убеждал наших братьев и сестер, что любишь их, а?

– Не время играть со мной, сестра! – рыкнул Джулиан, и цепи звякнули, растягиваясь под натиском его магии. Еще чуть-чуть и…

– Явилась горная ведьма! Идет-идет! Такая злая… Будто кислой смородины объелась!

Все внутри замерло от появления Эго, прошедшего сквозь окно, а следом за ним на всю округу протрубил горн. Как и в прошлый раз, этот звук не мог предвещать ничего хорошего – предупреждение Нимуэ о разбитых чарах, сквозь которые прошел тот, кто этого не заслужил. Звук этот был стоном самой земли, продавленной каблуками ее сапог, и окликом озера, предупреждающим об опасности. Горн звучал нараспев и, повторившись трижды, стих, как и все прочие звуки в доме.

«Ферн здесь», – сообщил голос в моей голове.

– Знаю, – ответила я.

XV

Да здравствует ковен!

– Верховная Одри, тук-тук!