Двери открываются - Ксения Никольская (2020)

На площади, действительно, передавали речь президента. Её было слышно издалека, и Борис различил уже знакомые слова, эхом отскакивающие от окруживших площадь домов. «Кто-то из вас уже сделал свой выбор, кому-то из вас это ещё предстоит, но, дорогие соотечественники, я хочу напомнить вам об одном: где бы вы ни были, чем бы вы ни занимались, я всегда стоял за каждым гражданином нашего Государства, оберегал вас и поддерживал в любых начинаниях. И я буду рядом до тех пор, пока хоть малейшая угроза будет существовать на нашей земле, пока каждый из вас не почувствует себя в полной безопасности, пока не исчезнет страх из ваших сердец. И когда это случится, я уйду, оставляя эту землю тому, кто по праву заслужил её. А сейчас я прошу тех, кто ещё не проголосовал, прислушаться к своему сердцу и выбрать того, чьё имя оно вам подскажет. Спасибо вам, дорогие друзья, граждане Союзного Государства». Речь закончилась, и над площадью на секунду повисла тишина, разорвавшаяся вдруг аплодисментами и одобрительными возгласами. Люди, все как один, подняли свои лица вверх, и на каждом из них сияла благодарная улыбка свободного человека. В небо полетели десятки воздушных шариков, и десятки детских голосов провожали их безмятежным смехом. И тут, над площадью, над пожелтевшей осенней листвой, над ржавыми трубами и фонарными столбами, над согнутыми годами крышами домов, над пахнущим то ли плесенью, то ли праздником городом, над всем Союзным Государством, омываемым пятью морями, раздались миллионы голосов, собранные в один общий букет, выкрикивающий только одно имя. И Борис вдруг понял: Правдин – настоящий. Да, это всего лишь нарисованная картинка, да, у него плохо двигаются губы, и речь немного запаздывает, но он – настоящий. Такой же реальный, как и сам Борис, как и все эти счастливые люди, как воздушные шарики, исчезающие в небе.

– Как вам это удалось? – в ужасе спросил он у голограммы.

– Всё очень просто, Гражданин Арсеньев, – ответил Правдин, неестественно выворачивая губы, – Я лишь дал людям то, чего они хотят, а взамен взял то, что им было не нужно.

– Но нельзя же лишать людей свободы! Она даётся каждому при рождении!

– Правильно, гражданин Арсеньев. Свободу нельзя отнять, потому что нельзя отнять то, чего нет.

– Но она есть, и я чувствую её!

– Ошибаетесь, мой друг.

– Я не друг вам!

– И вы опять ошибаетесь. Именно друг. Как и все собравшиеся здесь люди. А то, что вы чувствуете – это просто свежий воздух. Поговаривают, что он творит опасные вещи с нашим разумом после долгого нахождения в закрытом помещении. Свобода? Нет, мне не нужна ваша свобода, она же ничего не стоит. Так что советую вам вернуться домой, а то можете почувствовать ещё что-нибудь несуществующее.

– Вы думаете, я вас боюсь?

– Дорогой гражданин Арсеньев, я не умею думать. Я же нарисованная компьютерная модель, помните? Мне не надо, чтобы вы меня боялись, ведь страх – разрушительная эмоция. Не надо даже, чтобы вы меня любили. Мне достаточно будет, чтобы вы в меня верили.

– Так не верю в вас! – победно прошептал Борис, и прохладный ветерок вдруг подул прямо в его раскрасневшееся лицо. Да, время поджимало, и он пошёл домой, немного задержавшись у стойки для голосования.

6

– Славик?… – взволнованно подскочила к дверям Аня, которая ещё не переоделась после прогулки, – Борис, а где Славик? Он куда-то так быстро убежал с этим своим… велосипедом. Он разве не с тобой?

– Я не знаю, не видел его, – стараясь не смотреть ей в глаза пробормотал Борис и быстро скрылся в своей комнате.