– Малина в меду! Мои любимые, – прищурившись от удовольствия, выдохнул он, запив кусок чаем. – И мёду в самую пропорцию. Как я люблю. Ну, Настя, и вправду мастерица. Благодарствую. Угодила.

– Кушай на здоровье, – ещё больше смутившись, негромко отозвалась девушка.

– Тятя Миша, а Настя со мной в куклы играет, пока баба Глаша занята, – громко сообщила Танюшка.

– Ну и хорошо. Ты, главное, игрушками с ней делись, тогда веселее будет.

– Делится она, – опустив голову и покраснев, как маков цвет, еле слышно отозвалась Настя.

Мишка отлично понял её смущение. В её возрасте сверстницы уже своих детей нянчат, а она с чужим ребёнком в куклы играет.

– Раз так, тогда рассказывайте, чего вам ещё для игры не хватает, – велел Мишка, одобрительно ей улыбнувшись. – Может, ещё мебели какой вырезать, или посуды наделать?

Того и другого у Танюшки было по два комплекта на куклу. Отработав процесс, парень запросто изготавливал дочери игрушки.

– Тятя Миша, а сделай нам кровати для кукол, – тут же нашлась Танюшка.

– Сделаю, дочка, – улыбнулся Мишка, погладив её по белобрысой макушке, и тут же поймал восхищённый взгляд Насти. – Для всех кукол сделаю.

Стук в дверь разбил воцарившуюся в доме семейную теплоту. Открыв, Глафира впустила в дом атамана. Сняв шапку, тот степенно перекрестился на образа, звучно промолвив:

– Мир дому сему.

– Благодарствуем, Сергий Поликарпович, – поднявшись, ответил Мишка. – Милости просим к столу. Не побрезгуйте.

– Благодарствую, Миша. Сам только от стола, – вежливо отказался казак. – По делу я к тебе, – продолжил он, присаживаясь. – Сделал всё, как ты велел. Вот. Изволь. Твоя доля со всей добычи. Как ты велел, то, что контрразведчик дал, тоже на всех разделил, – отчитался он, то и дело поглядывая на Настю.

– Правильно. Вместе воевали, значит и добычу на всех, – кивнул Мишка.

– Что, дочка, зашла с отчим домом попрощаться? – повернулся атаман к сироте.

– С чего бы ей прощаться? – не понял Мишка. – Мы гостям завсегда рады. Будет минутка, пусть забегает.

– Благодарствую, Михаил, – кивнул казак с непонятной серьёзностью. – Дом этот ещё дядька мой ставил. Сам понимаешь, она родилась тут, потому и переживает, что в чужие руки отошёл.

– Слово сказано, Сергий Поликарпович, – твёрдо ответил парень, глядя ему в глаза. – Как будет нужда иль желание, так пусть приходит. Двери наши для неё завсегда открыты. Да и просто в гости пусть заходит. Мы только рады будем. Вон, Танюшка уже и привязаться к ней успела, – кивнул он на дочку.

– Спаси Христос, Миша, – кивнул казак с заметным облегчением.

«Что это сейчас было, не понял, но, похоже, сделал правильно», – подумал Мишка, задумчиво рассматривая и атамана и его родственницу.

– Мама Глаша, прибери деньги, – вздохнул он, отодвигая купюры к тётке.

– Что делать собираешься, Миша? – помолчав, спросил казак.

– Пока лёд не встанет, буду по дому работать. И то сказать, куча механизмов всяких, и все разобраны.

– Сынок, ты бы с маслобойки начал, – осторожно попросила тётка. – А то молока много, а девать некуда. Да и соседи всё интересуются.

– Завтра и соберу, – понимающе усмехнулся Мишка.

Тётка явно уже наладила общение с местными и теперь рвётся укрепить своё положение в местной иерархии. А подобный механизм действительно выводил их семью в категорию весьма зажиточных.

– Дров с углём нам на две печки хватит или, пока есть время, ещё прикупить надо? – уточнил он у атамана.

– Ну, пара пудов не помешала бы, – задумчиво протянул казак. – Сам видишь, дом большой. Его протопи до морозов, и всю зиму тепло будет.

– Да уж, это не наша избушка, – задумчиво кивнул парень. – Да только придётся мне кому-то из молодых казаков кланяться. Самого-то в депо боле не пускают. Купец постарался, – закончил он, со злостью сжимая кулаки.