Дикая война - Ерофей Трофимов (2021)

Полковник Белецкий, увидев у ворот эту странную процессию, не поленился лично подойти и узнать, кого на этот раз приволок неугомонный охотник.

– Вот, Александр Ефимович, Владимиру Алексеевичу клиента привёл. Передайте, сделайте милость, – улыбнулся Мишка, подталкивая к нему связанного человека. – И ещё. Недалеко от моей заимки наши с вами друзья банду хунхузов положили. Семь рыл. Поверите на слово или в следующий раз вам их головы привезти? Или просто ушами обойдёмся? Я могу, вы только скажите.

– Да господь с вами, Миша! – замахал руками полковник так, словно от пчёл отмахивался. – Передайте вашему другу мою благодарность и заверение, что все договорённости с ним в силе. Весной пусть гостинец ждёт, – закончил он, жестом приказывая подбежавшим караульным забрать пленника.

– Ну и слава богу, – улыбнулся парень. – Пойду я. Дел ещё выше головы.

Улыбнувшись в ответ, полковник кивнул, и Мишка, круто развернувшись, широким шагом направился в сторону деревни. Он успел добраться до места и застать соседа дома, чтобы одолжить телегу. Дальше всё пошло по накатанной. Запрячь в оглобли Монгола, подогнать телегу к причалу, загрузить в неё бочонки с лодки, и обратно в деревню. Начинал Мишка обычно с запасов для семьи вдовы Марфы. Так было проще.

Отдал всё, что собирался, и больше к этому вопросу не возвращаешься. А вот то, что приготовил для себя, он перевозил в определённом порядке. Привозил, разгружал, и снова отправлялся грузить. Разносить и расставлять он будет потом. Но сначала, разгрузив лодки, нужно было договориться с лодочным мастером. Поставить их на зимовку. Так что пахал парень в поте лица, таская тяжеленные бочонки, мешки и рулоны шкур.

Полусонная Глафира, услышав во дворе стуки и мат парня, выскочила во двор с одной нижней рубашке, накинув только шаль на плечи. Увидев её, Мишка уже привычно посоветовал ей не голосить и, обняв, отправил одеваться, попросив затопить баню. Закончил он разгрузку только к обеду и, перегнав лодки к причалу лодочной мастерской, отправился отдыхать. Точнее, раздавать гостинцы.

Маленькая Танюшка, забравшись ему на руки, с любопытством совала свой носик во все мешки и узлы. Не выдержав, Мишка первым делом вручил ей небольшой туесок с осенним мёдом в сотах и, научив, как его правильно есть, усадил за стол. А сам принялся перетаскивать бочонки в ледник, попутно поясняя, в каком что лежит. Глафира, слушая его, только ахала и хваталась за голову, а узнав, что столько же припасов было уже отдано её подруге, ухватила парня за уши и крепко расцеловала.

Рассмеявшись, Мишка быстро закончил с переноской и, втащив в дом всё, что планировал использовать для улучшения быта, устало присел на лавку. Глафира, присев рядом, растерянно оглядела кучу всяких укладок и, повернувшись к нему, испуганно спросила:

– Это что ж такое, сынок?

– Это всё для нас, мама Глаша. Вон в тех мешках пух на перины. Гусиный, утиный да глухариный. В этой вязке шкуры на стены да на пол. Изба старая, из щелей поддувать начало. В общем, собрал всё, чтобы нам теплее было. А у вас тут как дела?

– Живы, и слава богу, сынок, – улыбнулась Глафира, странно потупившись.

– Так, – насторожился Мишка. – Мама Глаша, ты врать не умеешь, так что лучше и не начинай. Рассказывай, что случилось, – потребовал парень.

– Да и не знаю, как сказать, – тихо вздохнула женщина. – Я тут давеча на торг ходила, так купцы, как меня завидят, так сразу цену в сам-три вздувают. А сами глаза прячут.

– Что, все? – не понял Мишка.

– Так я ж местная, сынок. Да и они все, почитай, тоже, – грустно кивнула тётка.

– Вот даже как, – мрачно выдохнул парень. – Кажется, я знаю, чья это работа. Всё не уймётся никак. Ладно. Подумаю, как им сала за воротники залить.

– Да ты что, сынок?! – вскинулась Глафира. – Ты ж так всю торговую гильдию против нас настроишь.

– Значит, не будет в посёлке гильдии, – мрачно прошипел парень. – Достали, твари.