Королева мести - Джоан Швейгарт (2003)

— Прошу тебя, молчи и слушай. У нас мало времени, чтобы поговорить об этом, но твое будущее и будущее меча объединены. Гуннар взял меч с собой, когда привез тело Сигурда и рассказал о его смерти. Тогда я все понял… А еще я знаю, что ты используешь его во благо. Только вот как — сказать не могу. Тебе придется выяснить это самой.

— Но Грипнер, это же смешно! Мне что, нужно обрезать волосы и облачиться в шкуры, подобно воину? Да ты посмотри на меня! Во мне лишь кожа да кости…

Грипнер подался вперед так, что его лицо оказалось совсем близко к моему.

— Вот я на тебя и смотрю. И вижу, что даже сейчас, з своей слабости, ты стала вдвое сильнее, чем была раньше. Ты тоже об этом знаешь. Но тебе все равно нужно быть осторожной. Меч проклят.

Я протянула руку через стол и схватила Грипнера за пальцы.

— О, Грипнер, отец, расскажи мне все, что знаешь. Это проклятье убило моего драгоценного Сигурда?

— Дитя мое, я слишком мало знаю. Когда я был моложе… Но сейчас я стар, и часто образы прошлого и будущего путаются с образами демонов, которые приходят к старому человеку, когда конец уже близок.

— Нет, Грипнер, ты видишь…

— Я уверен лишь в том, что знаю точно. Но давай не будем сейчас об этом. — Он снова глянул на Сунхильду и Черо. — Видишь, как они утешают друг друга? Скоро они осушат слезы и присоединятся к нам. А мне еще надо многое сказать тебе о Сигурде и о мече.

— Тогда рассказывай скорее. Я должна знать правду.

Грипнер опустил взгляд, и тут я заметила, как дрожит его нижняя губа. Но он быстро справился с собой и снова посмотрел мне в глаза.

— Сигурд был мне как сын, — начал он. — Я очень его любил.

— Я это знаю.

— Я говорил ему, что не надо ходить с Реганом. Говорил, что золото проклято, и, забрав его, он сам станет другим, поскольку не может человек не измениться, отдавшись во власть стяжательства. Говорил, что под влиянием золота он сделает то, на что раньше считал себя не способным. Мне жаль, что приходится все это тебе рассказывать, но ты должна понимать силу проклятья.

— Продолжай. Я выдержу.

— Я поведал Сигурду о том, что видел: забрав золото, он обречет себя на раннюю смерть. Если бы его не убил Гуннар, нашелся бы кто-нибудь другой, потому что под влиянием проклятья Сигурд предавал всех, кто попадался ему на пути. Ты уже об этом знаешь. Он стал собой, лишь когда закопал сокровище и отдал меч.

— Но у Гуннара меч уже давно, а он все еще жив!

Глаза Грипнера расширились. Они буквально светились.

— И ты называешь это жизнью? Он потерял жену, брата и считает, что потерял сестру Я видел его здесь, на похоронах Сигурда; это был сломленный человек. Когда я отказался принять у него золото, он стал молить, чтобы я взял его жизнь в уплату за смерть Сигурда. Наш гонец, вернувшись от Гуннара в последний раз, сказал, что меч войны покрыт толстым слоем пыли, вместе с его арфой. Нет, Гуннара нельзя назвать живым. Его жизнь закончилась вместе с жизнью Сигурда и Гуторма.

Я слушала Грипнера лишь краем уха, все время думая о Сигурде.

— Выходит, Сигурд верил в силу проклятья, хоть и убедил меня в обратном. Понятно. Значит, ты хочешь сказать, что он предпочел короткую жизнь хранителя сокровищ долгой жизни, полной любви и счастья со мной? Но почему, Грипнер? Почему Сигурд сделал такой выбор?

— Реган был полон решимости разыскать сокровище. Он больше ни о чем не мог думать. Он знал, где спрятано золото. Я рассказывал Сигурду о проклятье и о тех ужасах, которые оно за собой влечет, а Реган твердил ему обратное. Уверял, что, убив дракона и добыв его золото, Сигурд станет великим человеком, может, даже величайшим из живущих. Что люди на все века запомнят его имя и станут петь ему хвалебные песни. И, в конце концов, Реган победил.

— Прости, но разве ты не мог отослать Регана, когда увидел, что тот сбивает с пути сына твоего брата?