Экстремальная археология - Артем Каменистый (2021)

Глава 25

Ночные погромы

Как я заметил еще при первом знакомстве с фонтаном, строители допустили некоторую небрежность. Исказили пропорции, из-за чего чаша походила на круг, только если смотреть на нее сбоку. На самом же деле – прилично вытянутый овал.

Однако даже с такой вытянутостью полностью охватить прямоугольник древнего колодца или цистерны у них не получилось. Часть его площади осталась за пределами эллипса. Брусчатка держалась там чуть ли не на честном слове, опоры под ней выглядели печально. И попасть в этот спрятанный «аппендикс» способен лишь хороший ныряльщик, потому что изначально лаз все же попытались замуровать. Вот только кладка на контакте с древними камнями со временем начала разрушаться, и на семиметровой глубине образовалась неширокая щель лаза.

В нее-то и направился беглец. Несмотря на кромешную темень, он прекрасно ориентировался. Четко нырнул именно там, где надо, и устремился в глубину, перебирая руками по стене. Затем, наткнувшись на пустоту, уверенно в нее заплыл и торопливо направился наверх.

Все это я разглядел при помощи рыбацкого навыка. Прекрасный сонар, вот только за стеной, перекрывающей «аппендикс» снизу доверху, почти ничего не показывает. Мальчика я видеть перестал, но не сомневался, что он туда не топиться направился, должен всплыть. Причем на поверхности окажется уже не в чаше фонтана, а в скрытом под площадью закутке, о котором, скорее всего, мало кому известно. Даже Сафи, самоуверенно заявлявшая, что знает здесь все и вся, лишь что-то нелепое выдавала насчет легенды о подземно-подводном проходе к Верхнему городу. А это весьма сомнительный намек на истину.

Как я заметил, хороших ныряльщиков среди местных мальчишек почти не наблюдается. Да и откуда им взяться при скверном питании и бесперспективной жизни? Плюс вода слишком мутная, а очков или масок для ныряния ни у кого нет. Мне-то они не требуются, навык заменяет. А вот остальные превращаются в слепцов. Разве что раз в год какой-нибудь уникум забредает вроде нетрезвого моряка, о котором Сафи рассказывала.

Я, скорее всего, не просто лучший ныряльщик в Хлонассисе. Лучше меня на всем полуострове никого не сыскать. А Тосс, между прочим, по площади вряд ли Флориде уступает. Но даже мне непросто работать на глубине, когда при этом приходится тащить девочку, категорически не признающую ночные заплывы. Брыкалась она так, что я не просто поверил в озвученный этим тощим ребенком возраст, я заподозрил, что никакой это не ребенок, а замаскированная барышня лет двадцати пяти с гипертрофированным атрибутом Сила.

Но, несмотря ни на что, я сумел протащить Сафи в узкий лаз до того, как она начала захлебываться. И, направившись наверх, столкнулся с еще одной проблемой.

Надо не позволить ей закричать, когда покажется над водой. Это ведь запросто: она испугана, ей холодно, болят уши от перепадов давления, ничего не понимает, плюс темнота абсолютная. И мальчишка, который болтает ногами над нами, тоже не должен ни звука издать. Брусчатка над «карманом» нетолстая, в ней хватает щелей, и держится она на изрядно подгнившей деревянной решетке. Звуки могут услышать собравшиеся вокруг фонтана бандиты, и тогда мы окажемся в ловушке.

В весьма холодной ловушке.

Поэтому вынырнул я в лучших традициях недорогих боевиков. Одной рукой зажимал рот Сафи, другую с ходу прижал к лицу мальчика и зловеще прошипел:

– Тихо!

Девочка меня порадовала, даже не подумала орать. Зашумела носом, пытаясь втянуть побольше воздуха, но проделывала это демонстративно осторожно. Понятливая. Я тут же убрал руку, чтобы не мешать ей дышать.

При этом тихо добавил:

– Не бойся, я не из Лент. Я днем помогал твоего товарища вытаскивать. Помнишь меня?

Мальчик чуть отстранился.

– Откуда вы тут взялись?!

– Долго рассказывать. И тише ты. Нам надо просто немного пересидеть, пока наверху все не уляжется.

– Ты совсем опух?! – гневно прошипела Сафи. – Куда ты…