Аффект - Катрина Фрай (2021)

Я кивнула, по-прежнему тяжело дыша, сосредоточенно отыскивая что-нибудь пригодное для жгута.

– Направьте кого-нибудь на помощь Брайну Уэйну, адрес узнаете в участке. – Я потянулась к карману, но вспомнила, что пиджак остался где-то на полу в доме Брайна. – Дайте мне свою куртку! – крикнул я вслед кондуктору.

Тот, слишком ошеломленный, чтобы протестовать, вернулся, сорвал с себя куртку, побежал обратно. Я оторвала оба рукава. Один как можно туже затянула на предплечье Паркера, чуть повыше обрубка, другой скатала, зажав культю. Снова прибежал запыхавшийся кондуктор.

– Я велел отключить напряжение, – сообщил он. – На это уйдет всего пара секунд.

Вдруг грянула какофония гудков, словно разом взвыли все сирены «скорых» в Нью-Йорке.

Через пятнадцать минут я ехала вместе с Ником Паркером в фургоне «скорой», намеренная удостовериться, что сукин сын окажется под охраной в надежной палате, откуда невозможно удрать.

Впрочем, в данный момент особой опасности не было. Ник стянут ремнями и лежал под капельницей в бессознательном состоянии.

Тщательно наблюдавший за мониторами санитар сообщил, что жизнь его вне опасности, несмотря на большую кровопотерю. Машина летела быстро, с включенной сиреной. Я чувствовала себя неважно из-за резких поворотов и тряски. На волю случая я ничего не оставила, пустив сзади и спереди полицейский эскорт. Врач, который находился в машине скорой помощи, осмотрел меня и немного подлатал голову. Я ударилась головой о булыжник, немного рассекла себе голову. Так как, врач понял, что в больнице я не останусь, он уговорил меня наложить швы прямо в пути.

Позаимствовав у санитара мобильный, я набрала оба номера Брайна, но не получила желаемого ответа. Потом санитар связался по рации с дежурной. Женщина сказала, что «скорая» была направлена к нему домой врачи осмотрели и обработали поверхностные раны Брайна, который отказался ехать в больницу, желая остаться дома. Поэтому они сделали ему снотворное и антибиотики, после чего он лег спать. Я не стала звонить Гейбу, хотя рука уже набрала его номер, если он сейчас узнает в каком я состоянии, то поднимет весь город на уши.

Я сама вызвала по той же рации патрульную машину, стоявшую у дома Брайна, и велела находившимся там двум полицейским оставаться на месте до моего приезда и как можно скорее застеклить окно.

В тот момент, как я покончила с инструкциями, второй полицейский автомобиль, следовавший за нами, дал сигнал сирены и остановился.

Из нее выбрался позеленевший молодой полицейский и поспешил к нам, держа что-то завернутое в окровавленную тряпку.

– Детектив Берч! – обратился он ко мне.

– Что там у вас?

– Его рука, сэр. Может быть, можно ещё пришить. Только нескольких пальцев недостает. Наверно, колеса размозжили. Мы их так и не отыскали.

Подавив желание объяснить, что, когда я покончу с Ником Паркером, рука ему уже не сильно понадобится, я мрачно буркнула:

– Правильное решение, офицер.

Ника Паркера вывезли из операционной вскоре после полуночи. Больница не сумела связаться с единственным местным хирургом-ортопедом, несколько раз с успехом пришивавшим члены, а находившийся в больнице главный хирург, который только что закончил штопать мотоциклиста, признал кисть чересчур поврежденной.

Я заметила на кисти кусок пластыря и попросила оставить ее в холодильнике для криминалистов. Убедившись, что Паркер находится в отдельной палате на четвертом этаже с крошечным оконцем и без пожарной лестницы, и к нему приставлена целая рота полицейских для круглосуточной охраны, я наконец-то облегченно вздохнула.

И вот, уже не ощущая усталости, а напротив, бодрая и взволнованная, я поехала к Брайну. Левая щиколотка болела при каждом нажатии на педаль. Я с радостью увидела пустую патрульную машину на улице и застекленное окно, и хромая к парадному, услышала гудение пылесоса.