Шторм войны - Виктория Авеярд (2018)

Мы растерянно смотрим на бородача. Я, по крайней мере.

Мэйвен как будто разрывается между убийственной яростью… и надеждой?

Мужчина усмехается.

– Ты скучал по мне? – спрашивает он. – Кажется… да.

Я слышу скрип кости о кость. Скрежет зубов.

Мэйвен выдавливает одно-единственное слово:

– Мэра.

14. Мэра

– Он знает, что это ты.

Все мы как будто разом делаем вдох. С огромным усилием.

Внезапно комнатка в недрах дворца Самосов кажется слишком тесной. Я инстинктивно поворачиваюсь к Фарли. Та смотрит на меня. Горло у нее движется, она с трудом сглатывает, и я тоже. Но тут же Фарли собирается с духом, преисполняясь решимости.

Я прикусываю губу. Жаль, что нельзя было проделать это в одиночку. Но она стоит над Айбаремом и не собирается уходить. Достаточно близко, чтобы прервать процесс, если он выйдет из-под контроля. Глаза Айбарема впиваются в меня, яркие, пристальные, в то время как его сознание служит мостом между Разломами и Пьемонтом. Он уже выдал максимум информации о тюрьме на пьемонтской базе – полуподземном бункере с окнами на восток. О пленниках, которых видел его брат. С кем он вместе оказался в заточении, кто погиб, кто бежал. К моему облегчению, Элла и Рейф – среди уцелевших, скрывшихся на болотах. Эти сведения сами по себе жизненно важны, но… здесь Мэйвен, прямо перед нами. Так близко, что, кажется, можно протянуть руку и дотронуться до него.

Я хочу видеть то же, что и Айбарем. Хочу податься вперед, нырнуть в красновато-коричневую глубину этих глаз и вынырнуть за решеткой камеры, в сотнях миль отсюда. Взглянуть в лицо Мэйвену. Прочесть его, как я умею. Все движения, едва заметные подергивания мышц под кожей. Мельчайшие вспышки в синих, как лед, глазах, говорящие о тайнах и слабостях, которые он пытается скрыть.

Связи Айбарема с братом должно хватить. Их узы сильны, несмотря на расстояние, отклик почти мгновенен. Айбарем описывает все, что чувствует Раш.

– Мэйвен приближается к решетке… наклоняется. Он совсем рядом. На шее у него пот. В Пьемонте жарко. Недавно прошел дождь, – Айбарем немного откидывается назад, положив ладони на бедра, и я представляю Мэйвена здесь, в комнате, с нами.

Айбарем с омерзением кривит губы.

– Он рассматривает нас. Смотрит в глаза.

Я ежусь и ощущаю холодный призрак знакомого дыхания на коже.

Несмотря на солнечный свет, который льется в одно-единственное окно, я чувствую, как тьма собирается в маленькой уединенной комнате в глубине Ридж-хауса. Я жалею, что подумала об этом, что попросила Айбарема о помощи. Он должен был обеспечивать нам связь с Тахиром и Дэвидсоном, с Монфором. А не с собственным братом, захваченным в Пьемонте. Не с Мэйвеном.

Я заставляю себя сохранять спокойствие, ничем не выдавать тревоги. Но сердце бешено скачет в груди, отбивая глухой неумолчный ритм. Фарли стоит неподвижно, и от этого я нервничаю еще сильнее. Ридж-хаус не по вкусу нам обеим. Он напоминает мышеловку, которая вот-вот сработает. В каждой комнате, в той или иной форме, присутствует металл – балки, колонны, вделанные прямо в пол железные полосы. Дом сам по себе – оружие, которым могут владеть лишь немногие.

И эти люди окружают нас постоянно.

Даже стул подо мной – из холодной стали. Я дрожу, когда она касается тела.

Стук заставляет нас обеих подскочить от испуга. Я разворачиваюсь, сжав зубы, и вижу, что ручка поворачивается – но дверь заперта. Фарли двумя широкими шагами пересекает комнату, готовая прогнать слугу или любопытного аристократа, который торчит в коридоре. К моему разочарованию, она широко распахивает дверь и отступает на шаг. На пороге появляется знакомый массивный силуэт.

Я рычу, стиснув кулаки на коленях.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я негромко и решительно.

Тиберий смотрит на нас с Фарли, словно прикидывая, кто пугает его сильнее.