Шторм войны - Виктория Авеярд (2018)

Я отмахиваюсь. Сейчас это неважно.

– Значит, конец Пьемонту?

Брат стискивает зубы.

– Пьемонт теперь за Мэйвена.

– И что мы можем сделать? – спрашиваю я, сделав долгий вдох. Голова идет кругом. В Пьемонте остался гарнизон – бойцы Алой гвардии и солдаты из Монфора. Красные, новокровки, Серебряные… Люди, которые нужны нам. Я скриплю зубами, гадая, сколько из них выжили.

По крайней мере, личная армия моего отца здесь, в Разломах – она вернулась после уничтожения Корвиума. И солдаты Анабель тоже. Наши Серебряные войска в сохранности, но потеря базы – и Пьемонта – будет иметь сокрушительные последствия.

Я сглатываю, и мой голос дрожит, когда я заговариваю вновь.

– Что мы можем противопоставить Озерным, Норте и Пьемонту?

Вид у брата мрачный, и меня охватывает озноб.

– Скоро выясним.

13. Айрис

Я никогда раньше не бывала так далеко на юге.

Воздух на пьемонтской базе такой влажный, что его можно превратить в оружие. Мои обнаженные руки зудят от ощущения влаги, от крохотных капелек, слишком мелких, чтобы разглядеть, как они танцуют над кожей. Я слегка потягиваюсь и рисую пальцами маленькие круги, всколыхнув липкое тепло, висящее над балконом штаб-квартиры.

На горизонте плывут грозовые тучи, и за ними по болотам тянутся серые тени ливня. Пару раз бьет молния, и отдаленный гром докатывается до нас за четыре-пять секунд. Пахнет пожарами, которые гаснут под дождем; возле главных ворот базы висит дым. Солдаты Бракена вошли в выломанные ворота и обрушили на тех, кто был внутри, вихрь быстров и сильноруков, недвусмысленно показав, кому они верны. Мэйвену. И мне.

Король Норты кладет свои белые, как кость, руки на балконные перила и слегка наклоняется через край.

Здесь не так высоко. Всего два этажа. Если я столкну его, он выживет, хотя, возможно, сломает несколько костей. Мэйвен щурится, нахмурив темные брови под простой короной из железа и рубинов. Сегодня никакого плаща. Слишком жарко. Вместо этого на нем обычная черная форма с расстегнутым воротом. Ткань колеблется от легкого влажного ветерка. На лбу блестит пот. Не от жары. Огненному королю должно быть комфортно при такой температуре. И это пот не от утомления. Мэйвен не участвовал в штурме базы. Я тоже, хотя оба наших народа предоставили Бракену Серебряных солдат. Только когда исход стал ясен, только когда в победе можно было не сомневаться, мы вошли сюда.

Кажется, Мэйвен нервничает. Боится. И он в ярости.

«Ее здесь не оказалось».

Я молча наблюдаю за ним, ожидая, когда он заговорит. Горло у него движется, кадык дергается между складками воротника. Он кажется странно беспомощным, несмотря на победу.

– Сколько сбежало? – спрашивает Мэйвен, избегая моего взгляда.

Он не сводит глаз с грозовых туч.

Я подавляю раздражение. Я не лейтенант, не ординарец, который обязан стоять рядом и озвучивать цифры. Но я, натянуто улыбаясь, сообщаю ему то, что он желает знать.

– Человек сто. В болота, – отвечаю я, проводя рукой по цветам, которые растут в ящиках на балконе. Земля еще влажна от дождей и усилий слишком рьяного садовника. За спиной у нас цветущие лозы ползут по кирпичным стенам и колоннам административного здания. Пьемонтцы любят цветы. В жизни не видела такого разнообразия оттенков. Растениям хорошо в здешнем климате. Белые, желтые, лиловые, розовые, синие лепестки. Солнце палит еще жарче, и я жалею, что не надела белое платье вместо королевского синего. По крайней мере, лен тонкий, достаточно легкий, чтобы ощутить дуновение ветра на коже.

Мэйвен срывает синий цветок из ящика рядом с собой.

– И еще две сотни убито.

Это не вопрос. Число погибших ему хорошо известно.

– Мы по мере сил стараемся их опознать.

Он пожимает плечами.

– Используйте пленников. Может, кто-то не откажется на нас поработать.