Губернатор - Адам Пшехшта (2017)

– Пользуясь ситуацией, мы хотим провозгласить своего рода республику. Пока небольшую территориально, но независимую от всех сторон конфликта.

– Вы с ума сошли! Россияне возьмут Варшаву с марша!

– Не возьмут. У нас под ружьем тридцать тысяч человек, а через неделю их будет в два раза больше. Немцы оставили нам много техники, оборона города вполне реальна, – заверил он. – К тому же россияне не могут себе позволить длительные бои или осаду. У наступления свои правила: или продолжать преследование, или у немцев появится время перегруппироваться и контратаковать. Как вы думаете, что для них важнее: откинуть немцев далеко на запад или уничтожить небольшую территорию Варшавской Республики? К тому же есть и политические соображения: захват города силой не позволит им перетянуть на свою сторону поляков, а они, как и немцы, рассчитывают на наших солдат. Обе стороны воюют уже из последних сил, и мы начинаем что-то значить в этой игре.

– Вы правда считаете, что обойдется без битвы?

– Нет! Россияне точно атакуют, но когда получат отпор, будут вынуждены проконсультироваться с политиками и Генеральным штабом. И я сомневаюсь, что те будут настаивать на захвате Варшавы любой ценой. Нам нужно продержаться неделю, самое большее полторы.

– Я все равно думаю, что это нереально.

Станкевич смерил Рудницкого внимательным взглядом: было заметно, что он решает, аргументировать дальше или закончить разговор.

– У нас есть маги, даже несколько адептов, – наконец произнес он. – Также нас поддерживают Кинжальщики. Их боевики не являются адептами в полном значении этого слова, но они и так превышают способности обычных солдат. Мы справимся! – заверил он.

– Если ситуация такова, как вы говорите, то зачем я вам нужен?

– Нам нужны деньги. Много денег, – подчеркнул офицер.

– И для каких целей? Из того, что мне известно, Кинжальщики владеют значительными ресурсами как в серебре, так и в первичной материи.

– И все это пойдет на защиту города. Между тем у вас имеется капитал, свободный от каких-либо пошлин.

– Я не дам вам первичную материю, – сказал Рудницкий. – Я вижу вас первый раз в жизни. И что до…

Офицер остановил его резким движением.

– Я вас понимаю, в конце концов, я могу оказаться таким, как Марковский, – сказал он, прикусив губу. – Но за меня могут поручиться Кинжальщики. Ну и я не самоубийца. Интересно, как долго бы я прожил, если бы решил вас обмануть?

– Я не поддерживаю контактов с Кинжальщиками.

– А барышня Виктория? – напомнил офицер. – Вы же дали ей убежище в отеле. Будет лучше, если мы все решим уже сегодня.

– Что вам нужно?

– Сорок килограмм серебра, – ответил Станкевич не моргнув глазом. – Наши финансовые возможности почти исчерпаны, и нет времени на организацию сбора средств.

– Сбора на что?

– На Panzerzug. Отход немцев на варшавском участке прикрывает тяжелый бронепоезд. Его командир готов… вести переговоры, но требует предоплаты. Представьте себе, как это увеличит наш оборонный потенциал!

– Почему не захватите поезд силой?

Станкевич посмотрел на Рудницкого с удивлением и ослабил ворот мундира.

– Потому что не хотим портить отношения с немцами, – терпеливо пояснил он. – Мы можем удержать независимость только одним способом: лавируя между царем и кайзером. Естественно, немцы и так разозлятся, если мы украдем их поезд, у них их всего пять или шесть, но одно дело военная уловка, а другое – открытая атака.