Цена свободы - Сергей Семёнов (2021)

Частенько на улице соседи Геннадия, встретив его или Леху, заводили неспешные разговоры, сыпали вопросами. Но Мишка чувствовал – спрашивали ради уважения, для формальности. Что им было до троих чужаков? И потому стал отвечать кратко, сдержанно. Да и что он мог сказать им? Что ничего они не боятся, а предстоящая дорога – лишь детская прогулка? Но в глубине души поселилась темная тревога и не давала парню покоя.

Михей прекрасно мог понять старосту – не хотел тот рисковать своими ради пришельцев, пускай даже помогших им. Да и что Иван Петрович мог дать друзьям? В поселке почти не осталось машин, а те, что сохранились после минувших двадцати лет и недавней битвы, были на вес золота. Потому Мишка понимал, что вскоре предстоит им опасная пешая прогулка длиной в несколько сотен километров.

* * *

Тем вечером они вдвоем с Эстетом сидели на задворках. Солнце неторопливо валилось за березовую рощу, подкрашивая взбитую пену облаков закатными цветами. Звенели комары, петухи у соседей будто соревновались в голосистости. В теплом воздухе плавал аромат трав и цветов.

– Везет людям, – выдохнул Леха. – Тихий, мирный край. Живут себе спокойно, сено косят, картошку сажают. Видели бы они, чего в других местах творится.

– И не надо им видеть, – покачал головой Михей. – Зачем? Не везде же людям по-собачьи жить. Они с этими разбойниками тоже хлебнули. Хватит им.

– Это точно, – согласился Эстет. – Мишань, далеко ведь твой дом отсюда?

– Далеко! – отвечал парень. – Другое дело – по чистым бы землям. Мы тут со старостой карту смотрели. Чита, Улан-Удэ, Иркутск – эти города точно бомбили. А значит, опять – фон, мутанты.

– Пробьемся ли?

– Не начинай!

Друг замолчал. Отведав спокойной и мирной жизни, так не хотелось снова идти по лезвию ножа, отправляться в пугающий и жуткий мир. Но по ночам, когда Михей смыкал веки, перед глазами вставала родная деревня. Терзала душу парня тоска по родине, по матери, по той жизни, которую он когда-то мечтал поменять на другую. А теперь, наоборот, за любую цену бы выкупил ту, старую жизнь.

– Лех, ты мне скажи, – встрепенулся вдруг Михей. – Я вас с Таськой тащу куда-то, а вам, может, оно и на фиг не надо? Может, вы бы тут осели, пожить спокойно хотите? А со мной помрете где-нибудь по дороге.

– Мишань, ты же знаешь. Куда ты – туда и я. Я бы, может, и тут остался – дома у меня нет, где осяду – там и дом. Но ты же здесь не сможешь.

– Не смогу, – согласился парень. – Дом каждую ночь снится. Не думал я, что так будет. Иногда проснешься – и хоть волком вой.

– Ну вот видишь, – развел руками Эстет. – Нет, все вместе пойдем. Не вытянем поодиночке. Сколько раз прорывались – и сейчас прорвемся.

– Спасибо, Леха, – Михей похлопал друга по плечу. – Ободрил. Куда я теперь без вас?

– И не начинай больше про это, – улыбнулся тот. – Кстати, чего ты там говорил о провожатых?

– Староста сказал – на лошадке подкинут сколько смогут. Километров двадцать-тридцать – все пешком меньше топать.

– А что там с этим Чернышевском? Выяснил? – вспомнил вдруг Леха.

– Говорят – аномалия. Да вообще, чего только не говорят. Такую хрень несут – уши вянут. Никто там толком и не был, только на окраинах. А уж байками кормят – кто во что горазд.

– Ох уж эти аномалии, – вздохнул Леха и отвернулся. – Куда ни плюнь.

С патронами для ружей староста хотел подсобить. С провизией было проще – Иван Петрович обещал снабдить друзей едой, поэтому Мишка не переживал. Он даже сумел уберечь тот дозиметр, что дали ему вояки из Возжаевки, – прибор еще работал. А что им еще нужно? Только вера да удача.