Астровитянка (сборник) - Николай Горькавый

– Значит, этот дьявольский список виноват в смерти и твоих родителей, – голос Джерри тоже был полон муки. – Тораг тоже погиб из-за того, что был включён в список и, видимо, своей строптивостью не понравился его владельцам…

– Проклятый Дитбит… – сказала Никки, еле отдышавшись от новости, сбившей её с ног. – Он начал войну – и сам сгорит в ней…

Девушка шла дальше молча, перестав оглядываться по сторонам.

Школьники добрались до крутой кратерной стенки. Она зазубренным краем врезалась в красноватое небо, но марсианский небосклон оказался прочным, и по склонам горы тянулись потоки размолотой породы и песка.

– Возле таких стен начинается большинство оранжерей, – каркнул гном, проткнув строгим пальцем кратерный склон. – Мы выбираем солнечную сторону и анализируем состав песка. Потом натягиваем от вершины до подножия прочные тросы и настилаем пластиковую крышу. И что мы получим? – спросил столпившихся вокруг школьников гном-садовод.

– Оранжерею? – несмело ответил кто-то.

– Шелуху от ореха мы получим, а не оранжерею, – веско сказал гном. – Дальше начинается самое главное: оптимизация грунта, установка воздушной, нагревательной и водной систем, и ещё такая куча разных дел, что она кажется неподъёмной…

– Например, – оранжерейщик махнул рукой на осыпающийся склон, – видите эти песчаные реки? Морока и напасть. Смёрзшийся песок кажется прочным, но если внутри такого склона произойдёт небольшой сдвиг, то механическое трение на плоскости сдвига сразу разогреет замороженную воду, и песок заскользит вниз лавиной, текучий, как грязевой сель. И всё же крутые склоны привлекательны для нас, оранжерейщиков, тем же, что делает их и опасными: здесь много льда. Кратерная стенка прорезает мощные слои вечной мерзлоты, и это очень важно для водоснабжения и атмосферы оранжереи. Ну, посмотрим, что у нас получилось после всех хлопот.

И маленький оранжерейщик зашагал к куполам, стеклянно поблёскивающим в лучах маленького солнца.

Пройдя шлюз и сняв скафандры, студенты попали в Эдем. Никто, конечно, не знает ботанику райского сада – разные источники дают противоречивые сведения, – но вполне вероятно, что райские кущи похожи на такую оранжерею тысячи цветов: роз и орхидей, лилий и гибискуса и ещё многого другого, немыслимо привлекательного для глаз и безотказно ароматного для носов.

Чувства экскурсантов разбежались на дрожащих ножках по всей оранжерее.

– Это ерунда! – пренебрежительно махнул рукой Дикори. – Для слабонервных туристов. Самое интересное впереди! – и гном устремился в следующее отделение.

Школьники – особенно школьницы – готовы были признать себя слабонервными туристами, лишь бы погулять среди оглушительно цветущих зарослей. Погулять, понюхать, потрогать… Но Дикори, хотя бежал первым, всё видел и позади.

– Не лапать ничего руками! – пронзительно заверещал он на пухленькую девочку-Оленя, которая погладила яркий цветок. Олешка от испуга чуть не села в корыто с подозрительной коричневой жижей.

– Вот где настоящая красота! – хищно воскликнул гном, раскинув руки и стоя на краю ровно-золотистого поля.

Студенты столпились за гномьей спиной и восхищённо загудели.

Здесь росла обыкновенная пшеница. Но зато какая необыкновенная! – в рост человека и плотная как стена. Крепкие, солнечного цвета стебли ветвились в многогранные колосья – каждый с фут длиной и толщиной в дюйм.

– Эти поля позволили нам избавиться от подвоза зерна с Земли, – с нежностью сказал мистер Дикори. – Они – источник нашей продовольственной независимости.