Астровитянка (сборник) - Николай Горькавый

– Прости меня, Джерри… О боги, через какой ад ты прошёл из-за этой свадьбы…

– Трудно прожить жизнь, никого не послав на костёр… – сказал Джерри, вспомнив отчаянно рыдающую Элизу.

– Неужели ты забыл мои слова: ты – мой, я тебя никому и никогда не отдам… Ну, почему, почему ты мне не поверил? Разве я когда-нибудь тебя обманывала?

– Нет… – виновато согласился он. – Прости, я решил, что не должен тебе мешать…

Никки вскочила со своего места, уронив стул, и бросилась на шею к Джерри.

– Я больше никогда не буду сомневаться в твоих словах, – сказал он, нежно перебирая пряди её волос, мерцающие в свете свечей.

Она вздохнула, отодвинулась и посмотрела ему в глаза:

– Я уже сыта, и у меня кружится голова от сильной гравитации…

У юноши внезапно тоже закружилась голова. Он встал и подхватил на руки свою утомлённую королеву. Она прижалась к нему, и его лицо утонуло в её хрустальных волосах.

И Джерри, наконец, окончательно поверил: его Никки приехала.

У него появилась семья.

Заря разгоралась, и далёкая снежная вершина уже вспыхнула ярко-розовым рассветным цветом.

Нос лодки с шелестом врезался в отмель.

Они взялись за руки и вместе спрыгнули в прибойное кипение. Увязая босыми ногами в мокром крупном песке, вышли на сухое место.

Слева пляж замыкали крутые тёмные скалы, а вправо белая прибрежная полоска уходила к горизонту. Густая зелень окаймляла песок и упрямыми островками добиралась до самого прибоя. Полноводный ручей с журчанием выбегал из зарослей, прорывая русло в песке и гальке, и сливался с мерно дышащим океаном.

– Как называется эта земля? – спросила она.

– Это терра инкогнита… у неё ещё нет имени, – ответил он.

– Тогда мы придумаем его вместе!

За кромкой пляжной зелени виднелись невысокие горы и тихие долины, затянутые утренним туманом. Громко перекликались птицы, а в лёгком ветре запутывались запахи неизвестных цветов. Послышался грохот дальнего обвала.

– Целая страна! Здесь можно бродить сто лет! – воскликнула она.

– Хоть целую вечность, – согласился он.

– Интересно жить, правда? – совсем по-детски сказала его юная королева. И он кивнул, с улыбкой глядя в её радостные синие глаза.

В следующее мгновение из-за горизонта показалось горячее солнце.

Высокие, в рост человека, часы возле традиционного рождественского дерева Уолкеров – трёхметровой норфолкской ели в большой кадке – проиграли нежную колокольную мелодию и громко отбили двенадцать звонких ударов.

На Земле настала лунная полночь.

«Эти старые часы звонили мне целый день, – подумал Джерри, – но только сейчас я их услышал».

Серебряный диск заглянул в высокое окно. На тихих лапах подкрался лунный луч, и в хрустальных волосах королевы засияли перламутровые волны.

– О чём ты думаешь? – спросила Никки.

– О том, что мы будем жить долго и счастливо и умрём в один день, – сказал в прозрачную темноту Джерри.

– Глупости… – ответила Никки засыпающим голосом. – Мы будем жить вечно.

И он сразу поверил ей.

Конец второй книги

Послесловие

Правдивость и точность – кредо автора, касается ли это биологии дрозофил, динамики нептунианских арок, или любого научного факта, приведённого в книге.

К сведению любопытных читателей:

Тёмная материя в галактиках всё ещё темна.

Робот «Сёрфер» вовсе не фантастика.

Угнетённые мирные кузнечики легко порождают злую саранчу.

Дюнная летопись на берегу Пуэрто-Рико ждёт своей расшифровки. Для интересующихся даю координаты многорядной дюны: 17 градусов 56 минут 15 секунд северной широты, 66 градусов 12 минут 00 секунд западной долготы.